Олегу и всем 40 летним, кто уехал.
Письмо к Новому году, который там не отмечают
В свое время мы так много говорили о Рюрике, который вернулся
домой из чужого мира вопректи всему, так много, что родился роман,
который ты прочитал первым, и кто бы мог подумать, что у вас
все будет наоборот, а твоя Канада, "хоть похожа на Россию,
только все же не Россия", дорогой мой мальчик...
Улетающее поколение
обоснуется за бугром.
И печали, и песнопения
на наречье звучат чужом.
Их улыбки порой застенчивые,
И их письма чаще скупы
Обнимают чужие женщины,
И им сняться чужие сны.
Вспоминают, шутя, Набокова,
«Приглашенье на казнь» и «Дар»
И не скажешь, что однобокие.
Но чужого так странно жаль.
В их квартирах огромных месиво,
Наших книг и чужих стихов,
Им бывает порою весело,
Но не хватит эмоций, слов.
Улетающее поколение
Благодарность и данность грез,
По пятам шагает забвение,
Погулять среди тех берез.
Сон и стон в белом вальсе грезится,
Не вернутся они назад,
И однажды придет возмездие,
Слово, строчка, улыбка, взгляд,
Но печали и песнопения
на наречье звучат чужом.
Улетающее поколение
обоснуется за бугром.