Ты больше не увидишь, как Каин счастлив – лицо обтянуто пластиком чёрным,
Как кабель телефонной трубки фальшью, или праздничными трещинами окна,
Шесть лет назад в двери стучался праздник, но мы не пытались отпереть двери,
Краску стали заменять слёзы под маской, а мы стали заменять грубостью веру.
Устал вдыхать дым! Пожалуйста, верните мне время, скроенное цепями неудач,
Где я как кукла Вуду маленьким ребёнком на ночь укутан доброй сотней одеял,
Где самый горький алкоголь, усыпляющий память, и самые грустные вечера,
Где не напомнят, что я потерял в бетонных буднях, и что ещё не успел сказать,
Где в стакане мир скрывает волна, а уставшие впадины глаз пустоту и горе,
Крылья покрылись пеплом, их трудно поднять и понять, как утопиться в море
Рутины, чтобы соль не прижигала раны, а жизнь не назначала таких дедлайнов,
Под тонной ила никто не сможет улыбаться искренне, моля о (смерти) пощаде…
Всё тоньше смысл, но я не корил ни книги, ни людей, что сам в объятия заводил,
Как в капкан, зажав нитью Ариадны в кокон, я искал в них выход, находя утиль,
Как и в себе, где миллион историй, но человек разрушивший жизнь только один!
С каждым годом моя тень становилась всё ярче, и тусклее становился нимб,
Но теплее! Мне мешала пустая *лядь, я пытался найти себя в алкогольных трипах
По барам, где родных больше, чем во всём, перенаселённом друзьями, Лимбо,
Где и я пропадал неделями в искусстве истощения мёртвого перегнившего тела,
Потерявшись по средине путей и запутался по средине знаменитого мрачного леса.
Полетели часы о стену, время проносит рвотой на манжеты, вновь разбитые глаза
Смотрят на серый снег, Зима, ты заболела, или почему тебе так по*уй на всех нас?
На полустанке, где закончилось кофе, я жду поезд и борюсь с гневом в путах сна,
Вычёркивая из блокнота упоминания вторичных личностей, отдирая сталь.
Я забросил писать, когда последний человек, что был дорог слёг под холодный мрамор,
И где романтика во всём ужасном, где кровавые слёзы радости на *уёвый праздник?
Руки рельсами искромсав, осознал, что всё это не больше чем калечащие увлеченье,
Для усреднённых показателей ума, и зашкаливающих эмоциональных прений.
Легко прое*ать могу целый год, когда каждый день проходит грустной, грубой тоской
По тем, кого любил, я нашёл твой номер на салфетке – будет чем утереть кровь
С лица, усеянного осколками, и мерцающих глаз с индикатором заряда в ноль,
Я сам себя бросил в могилу, но не засыпал, ведь таких, как я не перевозит Харон.