Россия мне положена по крови, но
ведь хлопок белый - детства колыбель.
Так что же Север вдруг нахмурил брови и -
ко мне летит словесная метель?
На карте неразборчива Евразия,
до дыр протёрла: где ты, материк?
Так по границам лазали да мазали -
отчётлив только Джомолунгмы пик.
Просторами - с Востока и до Запада.
Так на каком я нынче берегу?
Пока нигде - и пропадаю пропадом,
и выбрать лучший берег не могу.
Но предпочту лесным - тропинки горные.
Как Гульчатай, закрывшись паранджой,
закрашу волосы свои по-чёрному.
Не страшно быть неумной и ханжой,
хоть с покрывалом, да совсем не скованной -
и не готовой сдаться и пропасть:
сорвётся слово с губ не размалёванных -
от Азии рассерженная пасть.
Люблю я краски - им в жару не вылинять,
уныния контрасты не манят.
Под южным небом ясные извилины -
им северных потёмок не понять.
Я равнодушна, жали не имущая
до ваших вечных северных болей,
на солнце светлым видится грядущее -
на фоне наших выжженных полей.
И косная, и ясностью умытая,
совка не просто взять на абордаж.
Я от сомнений хорошо привитая -
смешон ваш полемический кураж.
Не отбелюсь я под Европу мазями,
простое ем - не вкусный суп с котом.
Я - Азия, вы слышите, я - Азия,
теплее мне мой азиатский дом.
***
Ты, светлорусый, помнишь у Есенина,
где южный пыл и тела нагота.
Как поманю - перелетишь мгновением
завалы пограничного хребта.
Приближена, к чертям пошли приличия,
условности - чего мы ждём, вдвоём?
Вот я сейчас своё открою личико -
и хитрую усмешечку на нём.
Тянуло так ко мне, да, видно, сглазили:
не по зубам восточный каравай.
Так далеко я - в Азии. Я - Азия!
Беги, цивильный, в северный свой край.