Ей сегодня приснилось, уже во второй раз практически одно и то же. Второй раз за последнее время. Второй раз вспоминала о Максиме и второй раз видела во сне.
- К чему бы? И что значит, если значит вообще?.. - проснувшись, размышляла Ольга. - Большая квартира, очень большая…, профессорская, в старом доме. Родители…, не мои родители. Я пришла за помощью к ним, потому что меня там ждали. Ждали, но встретили без ласки и без любви. Встретили с настороженностью. Они хотели дать понять, кто есть кто? Во сне я была такая красивая… Надеялась, что это поможет расположить к себе домочадцев, что они заметят мою красоту и станут добрее ко мне, - вспоминала Ольга во всех подробностях, как в обратной перемотке, сон. - Глупость какая-то… - попыталась отмахнуться она, но мысли возвращались, - Ни в первый, ни во второй раз во сне не было его самого – Максима. (Он узнает скоро об этом её сне и в театре Вахтангова появится спектакль «Окаёмовы дни»…) А может, этот сон и не о нём вовсе? Может случайность?.. Во второй раз?.. Как бы хотелось увидеть его… хотя бы во сне!»
Избавиться от мыслей о Максиме ей далось с таким трудом и так совсем недавно. Она устала от этих бесконечных верениц из упований и сомнений. От мыслей по двадцать четыре часа в сутки. Она устала видеть его в своём воображении и не иметь никакой надежды, даже призрачной. Он был её идеалом, несмотря на душевную твёрдость, переходящую временами в жёсткость, несмотря на его полное равнодушие к ней, несмотря ни на что.
Он не курил, не пил, любил поболтать о политике, верил в Бога. Пожалуй, на этом их сходства с Ольгой заканчивались и начинались сплошные различия. Он любил восток с его аскетичными пейзажами и хотел быть похороненным где-нибудь в Афганистане, она любила луга, поля, бесконечные леса и хотела быть похороненной в светлом тенистом месте, например, на сельском кладбище. Он был уверен, непоколебим и непреклонен, она готова была легко отступиться от самых заветных чаяний ради обычной просьбы другого человека. В его жизни всё было на своём месте, в том числе, и твёрдое решение ничего не менять в жизни личной, в её жизни не было места ничему, кроме мыслей о нём.
Что она могла решать? Да и как? Решения её не имели силы, впрочем, как и обратного действия. Она знала, что не сможет придерживаться своего решения, поэтому не видела никакого смысла в его принятии. И осознание этого было именно тем, что не имело обратного действия. Как же хотелось ей вырваться из замкнутого круга. Она прочитала десятки книг, посещала психолога… На промежуточных этапах это давало некие результаты. Но они были неубедительны. Она старалась изо всех сил. Но сил явно не доставало.
Когда он был рядом, просто неподалёку, ей казалось, что она в раю – не было ни тревог, ни страхов, ни сомнений, а лишь благодать. Ей хотелось только одного, чтобы он просто был, был вот так, рядом, и продолжал действовать, как морфий. И ей не важно было, чем он сейчас занимался, с кем разговаривал…
А ему важно было, чтобы она забыла его. Может быть, в глубине души ему и хотелось чего-то «несанкционированного», но это было слишком рискованно, слишком ответственно и потому обременительно. Это практически, как взять домашнее животное – не выбросишь и в доме держать невмоготу. Он знал о её любви всё… и искал добрые руки.
Взгляд на добрые руки у них с Ольгой тоже не совпадал.
Ей пришёлся по нраву молодой амбициозный с норовом блондин. Но Максим считал его законченным мерзавцем. А Ольгу - иконой, к которой нужно тянуться и которой место в храме. Антона же он готов был признать, в лучшем случае, музейным хранилищем способным, поддерживать нужный температурный режим. В их отношениях он не видел смысла.
Она пыталась убедить его, что это не так… Он подыскал ей рядового, вполне приличного мужчину, тоже юриста, но она не хотела быть с ним, хотя понимала, в чём были плюсы и отдавала отчёт, что на безрыбье и рак – рыба. Но ей не хотелось больше считать рака рыбой. В её жизни уже было так дважды.
И даже в такой ситуации она не диктовала жёстко, была верна себе, предоставляя ему два варианта. Первый – она не будет слишком разборчивой и не станет пренебрегать ни раками, ни рыбами. Но и Максим, и Антон были против подобного развития событий. В целом она была согласна. Но тогда наступал второй вариант – амбициозный блондин и только он. Круг снова замыкался.
«Так что же значил этот сон? Может быть это его дом?.. Может, я буду там жить?.. Но с чего бы?.. Я не была на кухне, значит в этом доме я не буду хозяйкой… А кто эта женщина? Может его мать?.. А мужчина, выходит отец?.. он абсолютно идёт на поводу у матери. Ощущение, что человек не умеет самостоятельно оценивать события и вырабатывать к ним отношение… А может сон и не значит ничего? Чуть больше года назад я видела похожий сон… тоже неоднократно… Только дом был пуст. Там были апартаменты с пальмами в кадках, практически дворец… Тогда ко мне пришёл с предложением Антон… Но в тот дом я так и не вошла… Он пришёл тогда так внезапно, - лёгкая грусть тронула сердце Ольги. Ей на мгновенье показалось, что всё могло быть иначе. - Он пришёл, сбив меня с толку, и все мои мысли… Выбив из русла привычного течения жизни. В моём сердце был тогда только Максим, о котором я боялась, и не смела, думать. Он был такой!.. А я была у разбитого корыта и свято верила, что вот сейчас он вытащит для меня невод с золотой рыбкой… Он был такой земной, такой реальный и, казалось, доступный. Но пришёл Антон и мир за пару часов перевернулся и рухнул».
Ольга вспомнила, как её тянуло к Антону, к нарочито-грубоватому в общении, к прямолинейному. Вспомнила, как она была влюблена в Максима. И как её раздражало нежелание Антона приударить за ней.
Сколько раз мысленно она сбегала в его объятья, укрывалась за широкой спиной. Она знала, что ей можно всё – любить и ненавидеть, делать и ошибаться… Он поддерживал её почти в любом начинании. Иногда даже можно было принять его заботу за любовь. Когда на минутку ей казалось, что он любит её, ей хотелось поехать на Чистые пруды и петь под его окном серенады. Ей становилось безшабашно весело. Она не просто верила, а знала, что может положиться на него всегда и во всём. Она знала, что он не осудит, не предаст, поддержит и поможет найти выход из самой безнадёжной ситуации, в которые она попадала часто, внезапно, стремительно… С ним она была неизменно свободна. Она понимала, что с этим мужчиной хоть на край, хоть за край.
Краем для Антона были мысли Ольги. Именно с таким названием и вышел после фильм «Край»… Но он не опускал рук никогда, он тоже купил себе квартиру на Чистых прудах. И теперь, когда Ольга вспоминала об этом месте, не могла не подумать и о нём. Он не скрывал больше, что контролирует её жизнь. До Ольги смысл его поступков доходил медленно. Она с трудом понимала их. С Антоном всё было как-то странно, натянуто. Рядом с ним она не чувствовала себя свободной, она была, как на вулкане, который может проснуться в любую минуту, как на границе, где в любой миг могут появиться нарушители. Он упорно пытался вытравить образ Максима из её души. Временами ему удавалось. Тогда они снова начинали общаться. Тогда счастье призрачно маячило пред её носом.
Когда она попадала в его руки, он обращался с ней, как с быком на корриде тореадор. Его пьянил этот поединок. В этом угаре он забывал о ней, о её боли. Каждый его поступок был как пасс плащом, который учит быка умирать. Она истекала кровью и умирала, а он продолжал представление – ведь show must go on.
С течением лет она научилась не думать о себе и боль утихла. Ей было искренне жаль Антона. Он шёл по ложному пути. Она знала, что он не отпустит её, но и когда дойдёт до неё тоже не знала. Она не знала, не станет ли садниться рана от его близкого присутствия, и преднамеренно, приближая его, неизменно отдаляла день их встречи.
Однако в их виртуальных отношениях кроме лирики была ещё и физика. С этим Ольга бороться могла едва ли. Ей достаточно было подумать об Антоне, неизменный жар охватывал её тело, вовлекая душу. «Это страсть, - говорили подруги, - она не заканчивается ничем хорошим!». «Надо бы остановиться, - думала Ольга, - подруги правы. Но как?»
Как сбежать из объятий мужчины, в которые и попасть-то сложно?
Продолжение следует