Не яблони, обильный виноград
усладой опечаленному брату;
по краю леденистому скользят
процессии, с которыми нет сладу.
Что время? Убывающая плоть,
шагреневая кожа сердцевины;
к небесному никак не приколоть
свой маятник. Трухлявой древесиной
становится кедровая доска,
причаливая к склону Арарата,
но сходит, словно горечь с языка,
молитвослов арбатского Булата.
Гудит за облаками пономарь,
клюёт зерно с ладони тихий голубь,
а косточка ложится на алтарь,
чей Бог поёт из старой магнитолы.