Lebensessenz "Die Rauber" 15.09.2013
В полумраке комнаты царили уют и спокойствие. Смешанный запах кофе и корицы буквально ощущался в воздухе, пропитывая собой множество книг, покоящихся за стеклом огромного старинного шкафа. Зима-хозяйка, вступившая в законное владение природой, не могла нарушить покоя комнаты и лишь слегка касалась внешней стороны огромного окна, оставляя на нем свои чудесные узоры. Казалось, даже время тут остановилось и уже не несет свои бурлящие воды в неизвестное завтра. Лишь слабый солнечный свет, с опаской нарушая уют жилища, осторожно проникал через зашторенное окно, освещая интерьер библиотеки и человека, сидящего за столом. Легкий скрип письменного пера по бумаге и еле уловимое дыхание писателя были единственными звуками комнаты.
На страницах драмы велась извечная борьба честности, храбрости и свободы против подлости, лицемерия и коварства на примере родственных душ – двух братьев. Автор писал:«…Этот пылкий дух, что бродит в мальчике, говаривали вы тогда, делающий его столь чутким ко всему великому и прекрасному, эта искренность, благодаря которой его душа, как в зеркале, отражается в его глазах, эта чувствительность, заставляющая его проливать горючие слезы при виде любого страдания, эта мужественная отвага, подстрекающая его залезать на вершины столетних дубов и вихрем переноситься через рвы, изгороди и стремительные потоки, это детское честолюбие, это непреклонное упорство и прочие блистательные добродетели, расцветающие в сердце вашего любимца, - о, со временем они сделают из него верного друга, примерного гражданина, героя, большого, великого человека…»
Молодой писатель отложил перо и задумчиво взглянул в окно. Жители города спешили по своим делам, с равнодушным видом кивали друг другу или притворно улыбались соседям, тайно злорадствуя любому несчастью и завидуя удаче посторонних. Они не замечали красоты укрытых белым покрывалом елей, не замечали игры солнца на покрытом настом снегу, не замечали кристально чистого воздуха и реки упрямо ведущей свои воды под огромным слоем льда. Лишь единицы в людской массе смотрели прямо и гордо, а не прятали трусливо глаза, уставившись себе под ноги. Лица этих людей светились первозданным светом. В их глазах отражался богатый внутренний мир, наполненный смыслом, красотой, стремлением к совершенству и железной волей.
«Благодаря именно этим людям мир еще не сошел с ума» - подумалось писателю. И как бы сами собой родились строки:«Когда же появится тот философ, который сойдет в недра человеческого сердца, проследит каждый поступок до его зарождения, подметит все изгибы души и затем напишет историю человеческого сердца, в которой сотрет фальшивую краску с лица притворщика и отстоит против него права открытого сердца?»