Of The Wand And The Moon "Tunes For A Twilight Tears For A Nighttime" 17.07.2016
«Я могла бы рассказать вам о многом. Я могла бы поведать о величайших заблуждениях современного мира. Мне не одна сотня лет и каждую секунду своей жизни я провела в бесконечных размышлениях и общении со всеми стихиями, каждым лепестком цветка, каждой птицей, каждой трещинкой древних деревьев. Но я не стану этого делать, т.к. уши и сердца людей закрыты. Несколько тысячелетий человечество отказывалось замечать знаки, которые помогли бы достичь Совершенства. Ваше время избрало другой путь, понятный лишь людям вашего времени. Но не все приняли этот путь за единственный. Для них я расскажу свою историю.
На протяжении трех лет меня создавал монах в то далекое время, когда чума правила жизнью и смертью, распоряжаясь кому доживать свой век, кого довести своими картинами до отчаяния, награждая несчастных шизофренией, а кому доживать положенное. В небольшом германском городке во время всеобщей разрухи, боли и смерти я родилась. Много дней и ночей монах, отчаянно молясь, точка за точкой, лепил из глины мой профиль по указке Главного Монастыря. Я должна была нести надежду неизлечимо больным людям. При свете свечи, в подвале, куда доносились стоны умирающих, я совершенствовалась. В редкие часы отдыха, мой создатель говорил со мной (именно так я выучила язык людей). Он делился своей историей, рассказывая о матери, о путешествиях и о своих возлюбленных. Множество дорог было пройдено прежде чем он пришел к порогу храма, где и решил остановиться. Собственно, все эти переживания он и отобразил в моей внешности, придав телу очертания его погибшей девушки, а в черты лица вложив материнскую нежность. Так я узнала о людской возвышенности.
Официальная история знает, что девушку, сотворенную монахом за три года, передали в большой монастырь, но это не так. Мой создатель за день до срока моего отъезда, со словами – «Вечный сумрак храма – слишком большое наказание для чистой души», - сделал за ночь мою копию. Он постарался, чтобы о замене никто не узнал, спрятав меня в повозке с сеном, которая отправилась в безымянную деревушку на Север. При расставании он плакал. Не нужно пояснять, что разлука и для меня была сложной, но как показало время, - судьбоносной. Так я узнала о печали.
Повозка не добралась до места назначения. Дорожные разбои (привычные в те времена) привели меня в логово разбойников. Множество грязных историй услышала я там. Множество примеров насилия, слабоумия, пьяной отваги. Там я узнала о людской низости.
На логово случайно наткнулся скрывающийся от государства орден рыцарей. Моих похитителей не успел разбудить даже единственный трезвый дозорный. Все как один были повешены в их же логове, а все награбленное разбросано по лесу. Там я узнала о возмездии.
Члены ордена не могли оставить меня в этой «братской могиле», - я олицетворяла в себе их идеал красоты. Но и взять с собой были не в состоянии – слишком непосильная ноша для тех, по чьим следам идет погоня. После раздумий они спрятали меня в лесу в ста километрах до Северного моря. Весь этот путь меня посвящал в тайны ордена его лидер; он знал, что я слышу и понимаю. Прощание было долгим (один из них даже предлагал сделать слепок моего лица для будущих монет). Два дня они не могли уйти, рассказывая мне истории о мужестве и о нелегкой, но все же осознанно выбранной доле. Так я узнала о людском благородстве.
Множество веков я познавала окружающий мир, не сходя с места. Множество веков ветра доносили до меня шум волн и деревья шептали мне свои истории. Природа позаботилась о моей безопасности, окружив меня стеной колючего терновника. Менялись времена года, таял снег, весенняя зелень и летняя прохлада иногда привлекали в мой лес странников, но я была надежно спрятана от них. Я не стремилась заводиться знакомства с людьми. Да и опыт подсказывал мне что рыцарских орденов уже нет, а разбойников становилось все больше с каждым годом. Летом я радовалась солнцу, осенью я пребывала в раздумьях, а зимой, когда все вокруг засыпало, я грустила о своем создателе. Так я познала тоску.
После прогремевших на весь мир войн, люди стали чаще ходить в лес. Кто-то искал легкую наживу, кто-то одиночества, кто-то материал для строительства нового жилья, а кое-кто искал ответы у природы. Одним из последних был Ким. Он единственный пришел снова в этот лес и часами ходил вокруг моего укрытия в поисках чего-то, чего сам не мог осознать. Он исследовал практически всю окрестность и не раз был в опасной близости от ядовитых растений и диких зверей.
Однажды, когда Ким записывал что-то в свой дневник, солнце зашло за луну. Привычные звуки леса сменил сумасшедший рев птиц и животных. Повсюду началось хаотичное движение, птицы сталкивались в полете, а животные мчались без оглядки. И только Ким спокойно встал, достал из рюкзака свой фотоаппарат и приступил к съемке черной точки в черном небе. В момент, когда человек захотел переключить режим работы фотоаппарата, он отвлекся от небесного зрелища и краем глаза заметил меня. В тот момент я почувствовала досаду от того, что частица солнечного света еще лежала на моем теле. Человек не испугался, а пошел в мою сторону, более не обращая внимания на солнце (которое спустя миг уже озарило все вокруг, возвращаясь к своему привычному течению). Он раздвигал кусты терновника порезанными руками, его тело молило о пощаде, но сердце приказывало двигаться к неизведанному. Таким я его впервые и увидела в непосредственной близости. Восхищенный взгляд и кровоточащее тело. И я узнала этот взгляд. Взгляд своего создателя. Так я узнала о возвращении…
…Если Вам посчастливиться услышать его музыку, то Вы поймете, что она создана из нитей мироздания, соединяя в себе рычание зверя и плеск морского прибоя, прикосновение солнечных лучей и таинство лунного света, благословение Бога и проклятие Дьявола. Струнные переборы отведут Вас в тот древний лес, где стоит статуя красивой девушки, а осторожные слова расскажут моими устами все то, о чем я веками хранила молчание.»