Он бросил сигару в огонь,
когда, вдруг, вспомнил её,
ту, чьи поцелуи были
почти неощутимы,
как прикосновение крыльев
мотылька... она не умела
ни плавать, ни танцевать, да и в постели
была лишь карикатурным подобием женщины.
Бесчувственая, но добрая, а её кожа
напоминала лепестки полувядшей желтой розы.