Его душа, моя свобода — прейя. После
нас будут восхвалять. Немногим светлый миг, —
подавлен вечный образ. Как вынослив
источник боли — ойкуменовый родник!
От фабулы к луне. Незаселённый
участок суши, — на свинцовых крыльях
порхает ад. Пожар, как обобщённый,
лжец-мастер, фобос, демон в эскадрильях, —
ничто не может ранить лучше крайних
желаний: вдруг проснуться пеплом. Полусон,
гордиться нечем. Лишь уловки тайных
губителей порядка. Но — что есть закон,
когда условности превыше блага?
Кровавый странник, странник на цепях —
то сладкий тлен глубокой тьмы. До флага,
в цвет чёрных россыпей остывших звёзд, впотьмах
ли, денно, чтоб не знал исход? Сиянье,
как голубой поток, самсари-бриллиант, —
я слышал это раньше. И страданье,
печальный путь, — теперь единственный гарант
свободы, смерти, естества. Грустнейший
прообраз, что альков — на отблеск синевы
последнего рассвета. И по меньшей
он мере — идеал. Мы все уже мертвы,
две грозди винограда исступлённо
колышутся до выжженного неба. Я
один ещё смотрю с тоской, влюблённо
на данность бездны. Но хочу всего — огня.
Гончаров А.С.
2020