Эпиграмма из книги "Мой Пушкин" Валентина Ш.
"Суди, дружок, не свыше сапога" -
Я пушкинскую строчку повторяю
И ею так невеждам наставляю
Огромные ветвистые рога.
Они же их так радостно несут,
Что в будущем короной назовут.
***
Но, как известно, есть копыта
У "рогов огромных",
Морда, жвачка и корыто
В сих мирах стозвонных.
Нелепа его тога,
Смешен "спаситель" сам.
В безгрешности итогов,
Крестящийся пред Богом,
Блудящий по ночам.
ПересЫпал "рожами"
"Кум Пушкина", "пророк".
Щедро поле божие,
А что оно не всхожее -
Было не вдомёк.
Обозвал бандитом
Маркса, походя.
Не камарильям-криком,
Грозил - судьбой забитым
И возносил себя.
"Над звездным озаренный
Светом" небесов
Лишь он, непрокаженный,
Всевышнего зрил взор.
Избавленный от быта
Этот человек
С радеющею свитой
Забыли о москитах
И о коварстве рек.
"Достойный стоять с Пушкиным",
А мы лишь - под навесом
С Коробочкой и Плюшкиным,
Пульхерией и Трушкиным,
А лучше - шли бв лесом...
Остальная серость
"Невежд и пустоты"
Не смела иметь дерзость,
Касаться высоты.
Лишь он мудрец застольный
Искал ее и алкал.
А меж тем ливень дольный
Шумел в лесу по балкам.
Читал бы Вересаева,
Себя не ограничив,
Съедобно б было б варево
Без рангов и различий...
А, если, тем не менее,
Не усёк суть жизни,
То сии отклонения
Как, извините, тризна.
И хамство его злое
"юроды", де "кукушки..." -
бУханье пустое
В сИе колотушки.
"Задумались", мол, "гадины
Пыхтят, мяучат, каркают"-
Смешна сия рогатина,
Покуда люди "швяркают".
"...И ею так невеждам
рога я наставляю"...
Писал он в тьме безбрежной.
Сам был сто крат невеждой,
Едва об этом зная.
"...Их назовут короной"-
Трубил он на весь свет.
И оказался прав
В застойности затонов,
В затопленности трав.