Её немыслимой красавицей все нарекали,
Королевских голубых кровей.
Придворные шуты её лишь забавляли,
Единственную дочь из сыновей.
Уже с рождения ей уготовлена судьба,
Тогда подстать и выбран был супруг.
Теперь же нелюбимого она жена,
Во дворце,где множество господ и слуг.
Ей не нужна гильотина,
Не нужен ей палач.
Она хранительница кулона,
Внутри которого смертельный яд.
Испив его,она ожидает встречи,
С тем, кто обещал быть рядом;
Для слёз он подставлял ей свои плечи,
Падающих из синих глаз градом.
Он единственный боролся за неё,
И за это поплатился жизнью.
Хотел ей даровать свободу,
Ведь чувства лишь его к ней были бескорыстны.
Сей рыцарь облачен был не в доспехи,
И был он вовсе не голубых кровей.
Служил он при дворе лишь для потехи,
А в своих речах он оказался всех мудрей.
Она тоскует по нему,
В ушах стоит звон бубенцов от колпака.
Своей любовью преданна шуту,
И этой ночью выпивает яд до дна...