Ватто парит жемчужным призраком,
тревожит сердце Савояр,
нелепый Жиль и бант Капризницы
упали в пепельный пожар.
Истаял век страстей таинственных
и перламутровых теней,
любви наигранно – воинственной
в туманных залах галерей.
Всё упорхнуло. Горечь праздная
скатилась трепетной слезой.
Тоска моя несообразная
по этой лёгкости сквозной…