Русское сознание и философия
Русское сознание невозможно вместить в рамки какой-либо философской системы. Если в Германии были гегельянцы, кантианцы и др, в Англии последователи Бэкона, Юма, Беркли и др., во Франции картезианцы, энциклопедисты и др., то в России интересовались всеми философскими системами, но ни одной серьезно не поклонялись. И на русской почве не родилось ни одной оригинальной философской теории.
Связано это, на мой взгляд, с особым потенциалом русского сознания, которому узки рамки любой умозрительной логически увязанной системы. Рациональность для него недостаточна, поэтому наблюдается явное стремление выйти за её рамки. Это наблюдается как на теософском поле, так и на философском. Более того, русская теософия тесно переплетаеся с русской философией и наоборот. Таковы и Флоренский, и Бердяев, и Соловьев, и Достоевский, И Толстой, и Чаадаев, и Герцен или близкие нам по времени Пятигорский, Мамардашвили и множество менее известных широкой публике мыслителей. Т.е. русская мысль не ограничивалась целиком и полностью только сознанием, но предполагала в человеке гораздо большее содержание за его рамками. Не обожествляло явно или тайно наличествующий человеческий ум, а предполагало его бесконечное возвышение через пытливое постижение той вне разумной безбрежности, которая в абсолютности своей непостижима, но возвышенно привлекательна для человека. И в этом видится огромный потенциал будущего развития земного человечества.