ЭЛЕКТРА
Нет в мире ни беды, имеющей названье,
ни муки, ни скорбей, ниспосланных богами,
которых не поднять природе человека.
Блаженный царь Тантал (скажу без порицанья),
рождённый, говорят, избранницею Зевса,
спасаясь от скалы, над головой висящей,
по воздуху летит. Ему такая кара
досталась потому, что, пущенный богами
за их небесный стол, обласкан высшей честью,
язык он развязал. Постыднейшая немочь!
Танталов сын, Пелоп, рожденье дал Атрею,
ему же напряла такую нить богиня,
что брат его, Фиест, ему стал ненавистен.
Зачем перечислять все зверства наших предков?
Атрей украсил стол детьми родного брата!
Пропустим это всё. Скажу, что у Атрея
родился наш герой (герой ли?) Агамемнон,
а с ним и Менелай, от критской Аэропы.
Подросший Менелай женился на Елене,
противной всем богам, а мужем Клитемнестры,
звезды элладских стран, стал грозный Агамемнон.
Мы – дочери его. Одна – Хрисофемида,
с ней Ифигения, затем и я, Электра.
Родился сын, Орест, у матери подлейшей,
опутавшей отца широкою накидкой,
готовя острый меч! Зачем? Рассказ об этом
не для девичьих уст и праздных пересудов.
К чему же повторять, что Феб несправедливый?
Хоть он и повелел Оресту мать зарезать,
а это подвигом не многие считают,
брат сам её убил, чтоб не обидеть бога!
Я брату помогла, как женщина смогла бы,
явился и Пилад, наш доблестный защитник!
И вот, лежит Орест, охвачен злой болезнью!
Страдалец то молчит, свернувшись на постели,
а то прядает прочь от крови материнской!
Мне стыдно называть богинь жестокосердных,
ужасных Эвменид, преследующих брата!
Пошёл шестой уж день, как пламя запылало
и материнский труп очистило собою,
а брат мой всё лежит, и в рот не взял ни крошки,
и даже рук не мыл! Хрипит под одеялом,
а в светлые часы, когда болезнь отступит,
рыдает, бедный мой, мотает шеей, бьётся,
как юный жеребец, обузданный впервые!
Аргосский град решил, что матереубийцам
не нужно предлагать ни очага, ни крова,
ни с ними говорить. Сегодня, между прочим,
собранье аргивян решит голосованьем,
как лучше поступить, побить ли нас камнями,
а, может быть, мечом нам горло перерезать.
Но есть ещё у нас надежда на спасенье,
из Трои Менелай негаданно приехал
и, бухту Навплии наполнив кораблями,
коснулся берегов. Он после Трои долго
скитался по морям. Елене многосмертной
велел он к нам прийти, но только тёмной ночью,
чтоб родичи бойцов, под Илионом павших,
узнав при свете дня виновницу несчастий,
за камни не взялись. Она внутри, рыдает
и по своей сестре, и по страданьям нашим,
однако у неё имеется отрада –
когда-то Менелай, идя войной на Трою,
нам с матерью привёз воспитывать из Спарты
свою родную дочь. Она-то, Гермиона,
бедняжку веселит и горе высветляет.
А я теперь слежу, кто едет по дороге,
не наш ли Менелай? Без дружеской поддержки
мы скоро упадём. Всё шатко под ногами.
Такая вот беда в печальном нашем доме!
Весь текст читайте на моём сайте Еврипида: http://evripid.com/portfolio/orest/