Ночной паром огнями встретил.
Трос натянувшись, трепетал.
Над Припятью метался ветер,
И дождь кромешный нависал.
Паромщик – сгорбленный и хмурый
Глядел на берег вдалеке,
Где засыпал неблизкий Туров,
Сползая к дремлющей реке.
Цигарка пыхала надеждой,
Что скоро будет тёплый дом,
А дождь скакал – шальной, безбрежный...
Скрипел простужено паром.
И берег медлил... Моросило...
Брезент намок... И так все дни.
«Давно паромщиком?» — спросил я.
Окурок сплюнул: «Да с войны...».
И я подумал, сбитый с толку:
«Такая есть ль во мне любовь?..» —
Я не брожу по свету столько,
Как он меж этих берегов...
Обиды держим на невзгоды,
А что паромщику сказать?!
Махнёт рукой на непогоду –
И будет вновь переплывать...
Перевод с белорусского
Міхась Башлакоў
Паромшчык
Начны паром сустрэў агнямі.
Трос напінаўся, трапятаў.
Над Прыпяццю, над паплавамі
Дождж непраглядны навісаў.
Паромщчык,
стомлены і хмуры,
Гдядзеў праз дождж на бераг той,
Дзе спаў даўно ягоны Тураў
Над закадыханай ракой.
Цыгарка пыхкала надзеяй,
Што хутка будзе цёплы дом.
А дождж скакаў, як звар'яцелы.
Рыпеў прастуджана паром:
Павольна бераг набліжаўся.
Брызент прамок.
Так дзень пры дні.
«Даўно паромшчыкам?» — спытаўся.
Акурак сплюнуў: «Ад вайны...»
I я засмучана падумаў:
«Ці маю гэткую любоў?»
Па свеце столькі не вандрую,
Як ён між гэтых берагоў...
Я іншы раз на лёс з дакорам...
А што паромшчыку казаць?!
Нязлосна вылае надвор'е —
I будзе зноў пераплываць...