Старейшина деревни замолчал,
Огонь костра плясал по стенам тенью,
Сын слушая отца, следил за дверью,
Как если б память прошлого он ждал,
Как если бы она сейчас ворвалась,
И, изменила скудный мир вокруг,
Совы во тьме сорвался звук,
Река туманом поднималась,
Слетались стайкой светлячки,
Но, ничего не изменялось,
Как звёзд ночные маячки,
Как бесконечный неба парус…
Лишь время памятью врывалось,
Наперекор тому, что есть
Легенда с правдою срасталась,
С долин струилась жизни песнь,
Дышал муссон на летнем пике,
Стекая каплями дождя,
«Я помню был другим Маврикий»,
Вождь продолжал: «Тогда леса,
Сплетали ветви, где поля
Освоил сахарный тростник,
В те дни, Маврикий был велик,
Как сада райского поляна,
Как лучезарнейший родник,
Как жемчуг в перстне океана,
Или упавший бога щит,
Где шлейф песочный белой дюны,
Под тенью финиковых пальм,
Омыт сапфиром вод лагуны,
Казуарин дрожит сизаль,
И шепчет ветерок сквозь травы,
И горы к небесам манят,
Где в атмосфере специй сплавы,
Где ниспадает водопад,
С семи ступеней горных плат,
К долине семицветной лавы,
Где весь Маврикий на ладони,
Бежит Тамаринский каскад,
Туда, где в зелени всё тонет,
Напоминая райский сад,
Где нет опасности преград…
Там, в этих сводах благодатных,
Всё время было хорошо,
Там, стая птиц водилась знатных,
С красивым именем Додо,
Они бродили под ветвями,
Чтоб мякоть фруктов собирать,
Смотрели детскими глазами,
И больше не могли летать,
Они часами говорили,
Про то, как добр мир вокруг,
И важно, по лесам ходили,
И даже, семьями дружили,
При встрече открывая клюв,
«До-До…До-До», Все пели хором,
Раскланявшись перед уходом.
Как полагалось, но отец,
В каждой семье был самым главным,
В каждой семье один птенец,
Семь лет воспитывался мамой,
Присела в гости к ним родня,
С других лесов, с других земель,
Играя красками пера,
Стая гривистых голубей,
Им ворковала: «Вы теперь,
Даже, не можете летать,
И в дело крылья применять,
Чтоб видеть солнце, лес и небо…»
Додо в ответ: «Вам не понять,
Плодов в избытке в это лето…»
Но, мчались стаи голубей,
Сверкая радугой окраски,
Спросив: «А если, завтра зверь?»
Додо в ответ: «Здесь остров, сказки…»
Смотря, как дети, вслед глазами,
Им помахав крыла остатком,
Что бы забыться, в травах снами,
Отведав сочные опадки.
Но, вот однажды корабли,
На якорь стали, зайдя в гавань,
И люди, на берег сошли,
Им вышиб мозг наживы дьявол,
Отряд их рыскал по лесам,
В ответе – чтоб сожрать ещё?
В этот момент им на глаза,
Попалась стая птиц Додо,
Люди, чтоб спрятаться упали,
«На мушку» взяв их, в щель прицела,
Но, птицы там же всё стояли,
Как будто не было им дела,
И, ринулась на стаю рать,
Матросов кровью оголтелых,
Чтоб птиц присевших убивать,
И, кровь лилась по перьям серым,
Погибли целые семейства,
Под солнцем сохли бойни лужи,
А в небе…в небе было тесно,
Там птиц Додо кружили души…
Неся в мешках добычи туши,
Спешили в гавань моряки,
В своих рассказах удивляясь,
Как птицы эти здесь глупы,
Погибли, бегством не спасаясь,
Не спрятав, даже головы…
Насытясь, скоро человек,
Признал – есть мясо невозможно,
Но, сокращал их птичий век,
Набеги делая на гнёзда,
Им завезённое зверьё,
Собаки, свиньи, обезьяны,
Все дело сделали своё,
Все нанесли Додо, лишь раны,
Затем, как кур, загнали в клети,
Держа в вольерах гордых птиц,
Но, те смотрели словно дети,
И больше, не несли яиц,
Шло время, и в раю забыли,
А что же было в нём-то «До?!»
До дня, когда сюда приплыли,
Тогда, и вспомнили Додо,
Прошли леса, прошли долины,
Нашли лишь несколько…скелетов,
Сложив легенды и былины,
И поместив, на герб за это,
Смахнув слезу у глаз, прилюдно,
Сказал скорбящий человек,
«Нам ближе стать, к Природе нужно!»
И, рассадил по клеткам всех.
Сын выслушал отца, к рассвету,
Восток зарёю запылал,
Муссон дышал дождём и летом,
Вождь засыпая…умирал.
Он шёл, уже по новым землям,
Где не ходил, ещё никто,
Он видел птиц взметнувших перья,
Слыша вдали… «До-До…До-До…»
14.01.2020 22:00 – 07:00