В ее истории нет ничего

В ее истории нет ничего,
Что можно бы назвать невероятным,
Она зашторила  свое окно
И прошептала вслух невнятно:
“И это жизнь. И так живут другие
За пыльной занавеской бытия”.
И окна тускло светятся чужие,
За ними люди, чахнут не любя.