По трапу северного леса,
Изнеможенный шёл отряд.
Подбитый в пя;ту Ахиллеса,
Разбитый и уменьшенный в стократ.
И всё же, они выполнили цели.
Не ради славы и богатства был поход.
Из семисот осталось девять
А до конца пути, последний горный переход.
Они не знали, что сказать, когда вернутся.
Их ждали у порога тысяча семей.
Как объяснить детишкам, когда те проснутся,
Что надо заменить отцов и быть защитой стариков и матерей?
Терзания и думы в миг пропали.
Кровавый след бойцов, на пир зовёт волко;в.
Отряд остановился. Их врасплох застали.
А враг был голоден, коварен и готов.
* * *
Троих тяжёлых, усадили рядом.
А шестеро других, замкнули круг.
Из-за деревьев и кустов, их уже ели взглядом.
Но ни один боец, не выказал испуг.
При свете лунном , заблестела дюжина оскалов.
Со всех сторон на прыгнули, стремительно они.
Затем вторая дюжина, обрушилась на воинов валом.
Рычание, бросок, звук скрежета, при встрече пасти и брони.
Клинки и топоры, рубили и ломали, втыкались
в плоть и рвали мясо на куски.
Звериная орава не сдавалась.
На месте мертвых, появлялись свежие клыки.
Бойцы держали строй. Но уставали.
Из них уже давно сочилась кровь.
Через минуту, звери,круг людей прорвали .
Клыками в плоть людей вонзаясь, вновь и вновь...
Один боец упал. Тяжёлого терзали.
Но пятеро, стояли на ногах.
Волков тела, десятками вокруг лежали.
Двое "тяжёлых", без сознания. В телах.
Один из пятака бойцов, вдруг отстранился.
Четыре волка рядом, разрывали павшего бойца.
Достав из сумки масляную фляжку, он облился.
Огнивом он поджёг себя и побежал, в объятия конца.
Он прыгнул в четверых с безумным рёвом.
По вспыхивали шкуры как фитиль.
Объятый пламенем, гонялся он, за волчьим роем.
И после семерых горящих шкур, он пал без жизни и без сил.
Повис на этом месте, жгучий ноздри запах.
Горящих хищников, прорезал ухо скул.
Живые волки, уже мчали на всех лапах.
В ушах свистел, ветров холодных гул.
* * *
Четыре во;йна, опирались друг на друга.
Ни на одном, живого места нет.
Нашли двоих, что были в центре круга.
Один ещё живой,другой, увы, покинул этот свет.
Они ушли из пепелища.
Забрав двоих, что б, закопать.
В тот вечер, в них не лезла пища.
И четверо с тяжёлым, рухнули, как бревна, спать.
Без снов. Бесчисленное время.
Луна и солнце освещали небосвод.
И постепенно разгоралось жизни семя.
В пяти из семисот, ушедших в тот поход.
Они окрепли. Затянули раны.
Готовы были вновь, десяток рук.
Тела их, украшали шрамы, как лианы.
В глазах их, отражался этот страшный, бесконечный путь.
Они добрались до селения.
Но не был полон радости тот миг.
Навстречу шел спокойно и без рвения,
Покрытый копотью, хохочущий, слепой старик...