.Ветер бил Огалтелову в лицо, сбивал с ног.
- Холодрыга, не иначе градусов тридцать со знаком минус, - подумал он мысленно, - а каково было рабочим, жующим подмокший хлеб, под телегою – героям стихотворения Маяковского? Не сладко, что там говорить, но они упрямо посиневшими губами твердили, что через четыре года, здесь будет город сад.
Огалтелов пытался твердить обмороженными губами, что ему надо добраться до господина Рогаткина и дать ему в морду за растрату казенных денег, которые он по ошибке посчитал своими. Господин Рогаткин оправдывался перед Огалтелым, что он душою прикипел к ним, они ему стали как родные, как свои. И тот понял его тонкую ранимую душу, у него даже жалость какая - то шевельнулась в душе к тому, а когда Огалтелов увидел слёзы на глазах Рогаткина, то совсем растаял. И даже стал утешать, чтобы тот не расстраивался:
- ничего, Гоша, прорвёмся, жди меня, и я вернусь, только очень жди.
Гоша как мог плачущим голосом сказал, что мол, глаза его б не видели меня никогда. Он предпочёл бы увидеть Жижикина, его кумира.
- Это такой человек, это такой товарищ, что украсит собою любое государство со своею яркой внешностью, - говорил Гоша, и в глазах его произошло просветление.
Ночью, однако, всё, проанализировав, Огалтелов понял, что слёзы у Рогаткина были крокодиловы. И что он купился на них, как последний дурак. Теперь он шёл в тридцати градусный мороз, чтобы дать пощёчину, звонкую, увесистую этому человеку. А вдруг у него после этого проснётся совесть, он осознает, какой нехороший поступок совершил, хапнув государственные средства, предназначенные на общее благо.
И вот он Семён Яковлевич звонит в дверь среди глубокой ночи в дверь человека, которому он должен высказать свою гражданскую позицию. Огалтелов приготовился ждать минут десять, если не больше.
- а пока он проснётся, пока соберется с мыслями, пока оденется, пока смотреть будет в дверной глазок. Всё это займёт оное количество времени.
Но дверь открылась мгновенно, как будто гостя уже ждали там за нею.
- как ты мог, как ты мог запустить свои руки- грабли в государственные закрома. Эх, Гоша, Гоша.
- я не Гоша, я Гога, вот и в паспорте у меня Гога Георгиевич написано. Вам нужен другой человек.
- извините, товарищ ошибочка вышла. Как я лопухнулся, спутав такого святого человека с тем нерадивым товарищем, который посмел замахнуться на собственность государства.