Горизонт утопал
В чапараля ржавеюще красном за дальней грядой.
Шум колёс, скрип лопат -
В цвет песка из каньона кирпично-обветренных скал,
Поглотивших кристальною небо и ветер смолой,
Докипевшей, сменившей на сумерки старый закат.
Шум лопат, из земли
Показалось вдруг нечто сплетённое из волокнистых теней.
И в руках, в янтаре
Стекленелою силой глазниц говорят комары-журавли.
Ритуал спиритической пляски лопат в глубь корней
Вызвал то, что когда-то ушло, потерялось в сомкнувшейся мгле.
***
Первый нёс колос ржи.
За ним шли остальные и цепи надрывно гремели на первых руках -
Привели каторжан.
В темноте в первый раз разожгли молодые костры.
Стервенелые вопли разбились кварцитом на чёрных холмах,
Как разбилась комета их в шерсти травы и саванн.
Время шло по костям.
Из земли поднимались высокие стены домов,
Городов, государств.
Бесноватое пламя дарило всё это белёсым червям.
Каторжане создали мораль и избрали жрецов -
Хранителей культа новорожденных царств.
***
А шаман танцевал.
Окружённый людьми на холодных камнях мостовой.
Бил в тамтам,
Исступлённо кричал, разрываючи ноздри в кровавый оскал:
Нагуаль!
В вихре перьев, лохмотьев и рук, извиваясь гюрзой.
Но его забросали - предали грязи и камням.
***
В том лесу, меж корней.
Из норы неизвестного зверя под снегом и клочьями мха
Он смотрел в никуда,
В звук замёрзшего хруста чьих-то белых шагов, крики ветра и птиц меж шершавых ветвей.
Слышал небо - дыханье спокойных боков барсука.
Знал, что звёзды - ондатры, плавучие мыши в камышах неземного пруда.
Слышал он над собой
Чей-то взгляд из дупла - молчаливую, хищную, добрую мглу.
Уходил по реке
В синь туманности гулкой, ветвящейся, медленно там исчезал. Потерялся, исчез, разлетелся космической пылью, золой.
В это время всё то, что осталось земля превратила в смолу.
На одной из планет, под корнями, в лесу растворился шаман, чтобы кто-то нашёл Нагуаль в янтаре.