Здравствуй, девочка родная,
Не грусти и не балуй.
До сих пор я вспоминаю
Твой горячий поцелуй.
То была случайной встреча,
Знал о встрече только Бог.
И любой в тот теплый вечер
Позавидовать мне мог.
До того сидел в сторожке,
Никого не замечал.
Строил дом на курьих ножках,
Только думал и молчал.
Жил отшельником печальным
Вспоминая жизнь свою:
У меня первоначально
Все в ней было, как в бою.
Скажу Вам самозабвенно:
Говорить, курить и пить
Начал я одновременно,
Что теперь уж говорить.
И что сказано цыганкой
В детстве было, все сбылось.
Только в жизни хулиганской
Простого счастья не нашлось.
Злой той судьбой определенный
Я выполнял ее наказ.
На все плохое обреченный
Глупил по жизни, и не раз.
Судьба коснулась как иголкой,
Да так, что просто волком выл,
Но эти, прошлого осколки
Теперь я напрочь позабыл.
Да, время вспять не остановишь,
Его назад не повернешь.
Судьба – канва, но в ней сам строишь,
И что посеешь – то пожнешь.
А жизнь уж клонится к закату,
Я в ней чего – то не успел:
Детей найти, достроить хату,
Жил сам с собою, как хотел.
А потом вдруг появилась
На другом на берегу
Ты, в которую влюбился
И забыть я не могу.
Я полюбил любовью нежной,
Такой любви не знаешь ты:
Красивой, ласковой, прилежной,
Она ведь вышла из мечты.
В душе копилась и хранилась
И думала, что навсегда.
И в один миг на Вас пролилась.
Увы, пришли ее года.
Гляжу на стан твой белокурый,
Твою головку, шею, грудь.
Не запретишь? – Не будешь дурой?
Как к ним мне хочется прильнуть.
А твои глазки озорные,
Но с хитрицою лишь чуть – чуть
Настолько кажутся большие,
Что можно в них и утонуть.
Они, как мальчик озорливый,
Как сине – море, океан.
И взгляд твой детский и пытливый,
Тебе он был природой дан.
Твои пушистые ресницы
Подобно птицы два крыла
И не простой, а той жар – птицы,
Что нас с тобою и свела.
Любуюсь я твоей прической,
Кудрявым облаком ветвей.
Оно плакучею березкой
Свисает с головы твоей.
Хочу любить тебя такую,
А как увижу – в мыслях рад,
Что обниму и расцелую
Я с головы тебя до пят.
Чтобы душа твоя запела,
Проснулось чувство – дух помог.
Чтоб вместе с ней запело тело:
Дрожит осиновый листок
Любовь! Какое это чувство.
Для всех по разному дано:
Одним – тончайшее искусство,
Другим – похоже на бревно.
С любовью в омут я ныряю,
Потом готов и помереть:
Как трутень жизнь свою теряет,
За то, чтоб матку поиметь.
И чтоб последний день заката
В жизни сиял и пел – не ныл,
Ты посоветовала как – то,
Чтобы насыщенным он был.
Чтобы затмил он жизнь былую,
Любовь бурлила и текла,
Чтобы кричать я мог – люблю я,
Ты ж то же самое могла.
Но ты не можешь, и не надо.
Я сам об этом размышлял.
Как гром гремел, как канонада,
Душе мой разум фору дал.
А ты, луч солнышка прелестный,
Достойна всех высоких чар,
Любви и ласки поднебесной,
Страстей пылающих пожар.
Сама ты только всех гони,
Кто для Вас ласки не найдет,
Кто душу для других хранит,
А от тебя чего – то ждет.
Прости меня, что я наивный,
Себя любить и не просил.
Любовь сильна, когда взаимно,
А в одиночку – нету сил.
Сил нет, но надо же держаться,
В душе остался образ твой.
Его не надо мне бояться,
Не будет никогда чужой.
Наоборот, он чувство духа
Во мне поднял. Я вновь ожил,
Как от тепла проснулась муха.
Каким отшельником я был.
Но ты останешься подругой,
Не буду Вам надоедать,
Настырничать, а то могу я
Тебя навеки потерять.
Прости меня за откровенье,
Я по другому не могу.
О, Боже, дай же мне терпенье,
Свою любовь превозмогу.
А ты, любимая, родная,
Порыв моих страстей забудь.
Я не чужой тебе, я знаю.
Прошу, ты просто другом будь.
Но иногда, а можно кряду,
Приедь ко мне. Знать буду я,
Что не один, со мною рядом
Родная девочка моя.