Жестокий романс про пальто

Развевалось пальто, поддувало с востока,
Над взлохмаченной тучей висела луна.
Я была влюблена, но не не знала, насколько,
В первый раз, и — последняя наша весна.

Чертыхаясь в себя, как бывает у взрослых,
Мы прощались, не зная, что жизнь — это вот.
Сколько прожито до, сколько сказано после,
И короткое меж: точно пулей в живот.

Той фиасковой ночью квартирно-вокзальной
Мы сидели, два умолчня, кофе остыл.
Не осмелилась вслух, не смогла, не сказала,
Но проси я остаться, остался бы ты?

Сотни фраз запеклись окровавленным сгустком
На задворках души. Я была влюблена.
Я не помню ни губ, ни текстуры, ни вкуса…
Дул муссон, мы прощались, висела луна.

©Катя Гринёва

 

Жестокий романс про пальто

Развевалось пальто, поддувало с востока,
А на севере бился мистраль в рукава
И подкладку пальто, (ту, что с правого бока),
Два кармана и хлястик муссон оторвал.

Мы прощались так долго и, в общем, напрасно,
Чертыхаясь в себя я сводила итог,
Пострадала от двух оплеухих фиаско —
От той ночи с тобой и покупки пальто.

Ты ушел, будто сволочень, гордый, как Басков.
Я стояла и слёзы катились из глаз —
Я простила тебе то ночное фиаско,
Только порчу пальто я простить не смогла.

Жизнь — она это вот, а не там. И не ново,
Что не помню ни цвет, ни текстуру пальто.
Помню только луна, как часы в пол-шестого,
Намекала на то, что наш мир так жесток.

2019