СОЗДАНИЕ
Страстоцвет разворачивается в темноте!
Светлячок под струей сирени!
Пламя на алтарь любви!
Возлюбленные в вашей камере!
Луна поднимается из пепла день
раздвигает крыло шафрана
огня Над очарованным садом.
Чтобы
найти звезду моей любви.
Я расстанусь перед алтарью,
я посмотрел свою камеру, возлюбленной.
*****
Я Введена камера, возлюбленные,
я нашел свою звезду.
Поцелуи и Между шепчет
И шелковое прикосновение плоть
грудь к груди, губа к губам,
наши души стремятся и дрейфующий!
В качестве альбатросов парит и мух
С бегущего морем ...
Силы тела, силы духа,
Божественный
мир, прежде всего,
скрытые в нервах спят, в жилах без прилива
потока через нас.
Даю вам жизнь, возлюбленные,
для жизни вам, данного мне-
O невесты любви!
*****
О волосы огня! О груди света,
как двойные звезды!
О голос, как лютня, что шепчет
в полночи, в беседе из роз!
O в светящемся теле В туманных ОТХОДАХ
Через полночь,
Налей мне на груди, мои руки, брови мой
священный огнь,
как наша плоть становится одним
Upborne на груди,
белый,расцветает свадебный как :
Там, где еще нет молока,
но только Завихрение крови
кружась в водоворотах бреду экстаза
Со временем с кровью меня.
Наши губы вместе, тела вместе наши
ХОТЯ урна порфировых стремление
Уэйтсов пить поток серебра,
И жаждет пить,
И пз, как золотая рыба ждет
для потока серебряного огня ....
*****
Но о, руки мне, обхватите солнечный голова,
нарисовал ее близко к моей груди,
в упоении своей красоты!
О храм твоего духа!
Дух из вас, которые я Woo и выиграл бы,
в восхищении без воли,
В упоении блайнда, за исключение вдохновенного убеждения,
В восхищении поисков дальнейшее упоения,
В восхищении женить ваш дух полностью,
и весь ваш дух, дух мой
через Единство плоти бы Достичь
и Выиграть, и keep-
Невеста молнии!
Невеста из жизни!
*****
Как когда бабочка шевелит крыльями Медленно
Розыгрыш от девственного Ядра жимолости
сладчайшая для капля росы: -
Так пауза ЕГО крылья Широко расставленными
Когда все Получили.
*****
Богиня белой зари, пусть
мой любимый сон -
Робинс, что поют на рассвете,
Разбуди не мой возлюбленный!
Я сплю с моей любимой,
и
спит прямо сейчас,
что будет будить!
В МИРЕ ЖЕЛАНИЕ
В Филе, в храме Изидов,
плодотворной и страшной богини, под
управлением панели священных ибисов,
изображенных мертвым телом Осириса
Ожидание воскресения Морн.
И священник наливает воду синий, как радужки
из кувшина на стебле кукурузы,
что из тела бога растет,
перед восходом отливы Нила протекают.
Нарисованная над А телом Этой надписи
в храме Изида, египетский:
Это безымянный один, Исид указы которого
НЕ называть ЕГО Имя, бог жизни и тоска,
Осирис тайна,
кто исходит из воды когда - либо вернуться,
У ворот дома Господня,
Иезекииль, пророк увидел мерзость Вавилона:
Женщины с печалью на лбу
В плачем, плачем
Для тяжелой утраты Иштар и Таммуз сна,
И на лето прошло.
Ниже прошел Таммуз
К дому и тьмы горя,
где пыль лежит на болте и на полу сообщение
За железной дверью зимой;
И Иштар последовал его,
Оставив луг серый, тусклые сады
с проливным дождем и туман,
И ветра сетующий.
Иштар исчезла, и вся жизнь прекратилась;
Ребенок не расцветает.
Мария Магдалина пришла к гробнице,
женщины в саду Адониса
Плачу, «Зимнее солнце еще на нас»,
Поставляется в корзине с семью различными налетами,
как прорывы, как немощные надежды
.
Тогда для красоты мертвых, тщетные труды,
для листьев, увядший, желтая и коричневый,
Из сада Адониса в море,
посыпали корзины их надежды подальше:
ритуал вещей, которые перестают быть,
Brief прелести и быстрое гниение.
И О святые женщинах, которые в Delphi
пробудила от сна колыбели Дионисия,
Кто с оглядкой апреля
Посмотрел на них,
перед прелестный бог, младенец Иисус,
был найден в Вифлееме!
В Вифлееме ибо стенания желания мира
Для весны, который сжег из Египта до Тира,
и от шин до Афин увидели прозрение огня:
плоть увядает цветок, как в то время как душа хранится дыхание
после смерти тела,
даже в природе, которая возрождается;
В завершение веры,
что Таммуз, душа выживает,
и НЕ приносится в жертву
в темноте, где пыль
лежит на болте и на полу,
и проходит НЕ за железной дверью
Сохранить это следовать любящего Христа,
Иштар верного доверия,
Кто стучится и говорит: «Это душа, зимой знала : Которая
в жизни, в смерти, наконец,
находит весной через меня, а уотерс свежий и синий.
Ибо вот, зима уже прошла;
Дождь закончился, и ушел.
Я открываю! Это рассвет «!
Tyrannosaurus: БУКВЫ жжения или
Дерево Земли в лесной пульпе,
раскатывает в листах и кролик отслеживается
с ореховой желчью или с nigrosine-
затем посмотреть на духах острых ощущений, проглатывать или
утерянное наслаждение, селезенка восходящего
Для любви, что рос интенсивнее или штепсельный ...
Вот письмо, разорванное в битах,
в корзине, посмотри, как полный!
Маленький камин наш дефицитный допускающий
Так : много, что когда -то было красиво.
Вот, где мы сидели и мечтали вместе
в марте, и теперь, когда мы Должны быть
друзьями в славе погоды июня,
Срываем наши письма до-о - о, я!
Зов Джейн взять корзину вниз
.
Пусть пепел дрейфует по городу,
что было наше желание!
Что нам богов, интересно?
Возможно, два желудка
при падении желудка
Прикоснуться Антеннами? как они проходят.
И как
быстро
сверчки разорвать союз их душ,
шкуру под бревнами или битами из кирпича.
Есть ли размешать совесть сверчков?
Что ему? Почему не хватка.
Он подрезка из орешника чащи
Для боевого короля и стрельбы ловушки ....
Ты боишься Бог! Не то, что?
Некоторый шаг напугал вас, я знаю.
Ну, тогда это сплетни Аллеи кошки.
По крайней мере, наши руки холодны, как снег,
Релакс их потрогать, а потом мы пришли,
Разорвать письма, сидеть и смотреть
некоторые моменты, совершенно тупые!
Если мы сверчки, до сих пор наши груди
Содержит для нас вещи РЕАЛЬНЫЙ : Достаточно.
Боги могут смеяться, их интересы
и что? Чудесами НЕ Я любовь
такой, как мы знали. Для того, быть богом : Чтобы
через любовь, что я надеялся, подняться и
над уровнем кома.
Они сказали, что это НЕ Может быть, кто мудр,
что это не так, чтобы выиграть приз:
Или, если это будет, я не знаю, как;
Или вы не тот, с кем
я бы Мог выиграл. Мой лоб
превращается в отбеленную роботу
При всей нечистоты в нем; мечты
гниет с надеждой, как ярмарка ...
Для меня, печень, ничто не кажется
Won, что теряется.Я не могу инвертировать,
извращать факты, или клясться
Моим зло добром. Обиженное это боль,
Потеря потеря, шрам шрам,
Дух Опрокинутый инертен.
Для того, размять руки : Чтобы к звезде
и : потерять звезду, он умрет или
в пепел, как ракета, изменяет
Аспект неба ваших существ.
Вы не узнали, не похвалу от земного Psalters
Может выиграть звезду, вы же или узнали
звезды вы прикоснулись быстро Состояние превратились
в пепел, пока он сгорел.
Ад! Давайте смотреть правде в глаза. Некоторые
драгоценные переговоры,
Через несколько часов рая и блаженства.
Наш цветок открылся, вдыхает мы
весь ЕГО аромат, я хмуриться Анджелесом Все
Потому что наше чудо цветения побледнело Из-
за воду в : отсутствии чаша
опрокинулась на аллею-кошка,
или то, что нет, изменение, недоверие или страха;
Твоя гордость, твоя воля, комар зависание
я ударил по ударяя вас, Тусклый
глаза на мгновение, что делаю Слепое
Мое Видение, ваши .... Или есть возраст,
возраст ужасна, на мой взгляд,
ничего не делать, но стенд это-хорошо
Чтобы
это действительно было, чтобы иметь волю,
это ад, надеяться и верить,
что добро может поглотить плохо,
что боги работает, добьется.
Они могут быть, они игнорируют но
наши чувства крикет, мы пронзительный поэтому
Сонеты и элегии округлять двор ...
Давайте поговорим немного о хлорофилл:
Солнце было бесполезно для нашей жизни,
ни вина, ни говядины, кресс НЕ
До Этого спиды хлорофилл Райф выросли
Миллионы лет с тех пор, более или менее.
И если нет вина или говядины, нет любви,
Нет мякоти, ни бумаги, Нигрозин,
письма нет, : которые Сделаны из них.
Думать! Все было в
хлорофилле.
И только предположить, :
природа тайной Должно : потерять Силу
для СОЗДАНИЯ хлорофилла, розы
Мы Заветный НЕ пришел к цветку.
: Ни один Другой В мужчина Места, и женщина работы более
сгореть бы : их письмо скорбит-же
мы Может быть рост, для тех, кто знает :
Там Может быть что - то гораздо лучше,
чем любовь к пламени и Пытка и лада,
И ненавидит это письмо и это письмо,
только если
мы хотим,
чтобы эти бедные глобальные проблемы были
низкими, мы растущие расы!
Вот, то, я думаю, что это для нас моральных,
Другой tyrannosaurus-
Тираннозавр, один из
них,
назад в? Дополнения мокрая и тусклым?
Он исчез, как пантомима.
И он мог бы, ну, перешагнуть дерева,
Crunch до валунов, как крекинг орехов,
Флип лошадей прочь, как шмели,
Протяни в долинах, как если бы они были рытвины;
И скрыть человек в отверстии его ноздри, в
И раздавить молодое лесоводство так же, как сорняки.
Он пришел и ушел, и то, что ваша душа,
и то, что мой с их вопиющими нуждами?
И любовь, которая казалась вечной однажды,
Принимая вовнимание Бога лифта, вдохновлять,
Ну, теперь мы видим? Был я балбес
Опьяненный вином желания души?
Кто сделал это вино?
Почему я хочу это? Что игра?
Имеются ли духи хаос? Я мало могу подумать.
Зачем лететь на свет и получить пламя?
Ли Является любовь к душам нас спиды хлорофилл
Это делает нас густой, и хрустящий сладкий
Для богов, которые поднимают нас, чтобы накормить досыта?
Кто живет, мечтателя, воля о »струйку?
Боги живут, исчезают, снова вернуться?
Кто в дьяволе есть любовь или счастье?
Одна вещь, правда, есть экстаз и боль.
Что касается остального, я сваливать.
Что - то происходит, и Бог знает, что,
Tyrannosaurus исчезает как призрак.
Это бросает свет на нашей маленькая много,
Любовь, выиграно, любовь, которая теряется.
Даже сто лет,
если эта бедная земля катится по- прежнему,
сердца будут колчан, сломаться или bow- ПРИ
условии, что растения имеют хлорофилл.
Ну что ж! О черт! Мы должны быть героическими,
и это помогает сканировать миллион лет.
Я думаю о чудовищных зверей мезо,
Сияет, хотя он не сушит и не слез.
Мечтаю для Я жизни наших прогулок по речному
Это было вмарт, и теперь июль.
Это по- И прежнему: я люблю тебя Forever-
сгорают письма теперь добро!
CREATION
Passion flower unfolding in darkness!
Glow-worm under a spray of lilac!
Flame on the altar of love!
Beloved in your chamber!
The phoenix moon rising from the ashes of day
Spreads her wings of saffron fire
Above the enchanted garden.
And I brush away the leaves of night
To find the star of my love.
I part the curtains about the altar,
I enter your chamber, beloved.
*****
I have entered your chamber, beloved,
I have found my star.
Between kisses and whispers
And the silken touch of flesh
Breast to breast, lips to lips,
Our souls are seeking and drifting!
As an albatross hovers and flies
With the running sea ...
Powers of body, powers of spirit,
Divinities
Awakened never before,
Hidden in nerves asleep, in veins without a tide
Flow through us.
I give you my life, beloved,
For life of you, given to me—
O bride of love!
*****
O hair of fire! O breasts of light,
Like double stars!
O voice like a lute that whispers
At midnight, in a bower of roses!
O body luminous as the nebulous waste
Across the midnight,
Pour on my breast, my hands, my brow
The sacred fire,
As our flesh becomes one
Upborne by your breasts,
White as bridal blossoms
Where there is yet no milk,
But only eddying blood
Circling in whirlpools of delirious ecstasy
In time with the blood of me.
Our lips together, our bodies together
While the yearning urn of porphyry
Waits to drink the silver stream,
And thirsts to drink,
And poises like a gold fish waiting
For the stream of silver fire....
*****
But oh, hands of me that clasp your sunny head,
Drawing it close to my breast,
In rapture of its beauty!
O temple of your spirit!
Spirit of you which I woo and would win,
In rapture without will,
In rapture blind, save for the inspired urge,
In rapture seeking further rapture,
In rapture to wed your spirit fully,
And all your spirit, which my spirit
Through the unity of flesh would reach
And win, and keep—
Bride of lightning!
Bride of Life!
*****
As when the butterfly slowly moves his wings
Drawing from the virgin core of honeysuckles
The sweetest drop of dew:—
So pause his wings spread wide
When all is gained.
*****
Goddess of the white dawn,
Let my beloved sleep—
Robins that sing at dawn,
Wake not my beloved!
I sleep with my beloved,
And she sleeps with me,
And a life sleeps now
That will wake!
THE WORLD'S DESIRE
At Philae, in the temple of Isis,
The fruitful and terrible goddess,
Under a running panel of the sacred ibis,
Is pictured the dead body of Osiris
Waiting the resurrection morn.
And a priest is pouring water blue as iris
Out of a pitcher on the stalk of corn
That from the body of the god is growing,
Before the rising tides of the Nile are flowing.
And over the pictured body is this inscription
In the temple of Isis, the Egyptian:
This is the nameless one, whom Isis decrees
Not to be named, the god of life and yearning,
Osiris of the mysteries,
Who springs from the waters ever returning.
At the gate of the Lord's house,
Ezekiel, the prophet, beheld the abomination of Babylon:
Women with sorrow on their brows
In lamentation, weeping
For the bereavement of Ishtar and for Tammuz sleeping,
And for the summer gone.
Tammuz has passed below
To the house of darkness and woe,
Where dust lies on the bolt and on the floor
Behind the winter's iron door;
And Ishtar has followed him,
Leaving the meadows gray, the orchards dim
With driving rain and mist,
And winds that mourn.
Ishtar has vanished, and all life has ceased;
No flower blossoms and no child is born.
But not as Mary Magdalen came to the tomb,
The women in the gardens of Adonis,
Crying, "The winter sun is yet upon us,"
Planted in baskets seeds of various bloom,
Which sprouted like frail hopes, then wilted down
For the baskets' shallow soil.
Then for a beauty dead, a futile toil,
For leaves that withered, yellow and brown,
From the gardens of Adonis into the sea,
They cast the baskets of their hope away:
A ritual of the things that cease to be,
Brief loveliness and swift decay.
And O ye holy women, who at Delphi
Roused from sleep the cradled Dionysius,
Who with an April eye
Looked up at them,
Before the adorable god, the infant Jesus,
Was found at Bethlehem!
For at Bethlehem the groaning world's desire
For spring, that burned from Egypt up to Tyre,
And from Tyre to Athens beheld an epiphany of fire:
The flesh fade flower-like while the soul kept breath
Beyond the body's death,
Even as nature which revives;
In consummation of the faith
That Tammuz, the Soul, survives,
And is not sacrificed
In the darkness where the dust
Lies on the bolt and on the floor,
And passes not behind the iron door
Save it be followed by the lover Christ,
The Ishtar of the faithful trust,
Who knocks and says: "This soul, which winter knew
In life, in death at last,
Finds spring through me, and waters fresh and blue.
For lo, the winter is past;
The rain is over and gone.
I open! It is dawn!"
TYRANNOSAURUS: OR BURNING LETTERS
Trees of the forest ground to pulp,
Rolled into sheets and rabbit tracked
With nut-gall or with nigrosine—
Then look at spirits thrill, or gulp
A lost delight, a rising spleen
For love that grew intense or slacked ...
Here are the letters, torn in bits,
Crammed in the basket, look how full!
Our little fireplace scarce admits
So much that once was beautiful.
Here where we sat and dreamed together
In March, and now when we should be
Friends in the glory of June weather,
We tear our letters up—oh, me!
Call Jane to take the basket down,
And throw these on the furnace fire.
Let ashes drift about the town
Of what was our desire!
What are we to the gods, I wonder?
Perhaps two crickets in the grass,
Who meet and drop their stomachs' plunder
To touch antenn? as they pass.
So kissing in such soul communion
The gardener's step is heard, and quick
The crickets break their spirits' union,
Hide under logs or bits of brick.
Does guilty conscience stir the crickets?
What does he care? Why not a snap.
He's trimming out the hazel thickets
For a tennis court and shooting trap....
You are afraid of God! Not that?
Some step has frightened you, I know.
Well, then it's gossip the alley-cat.
At least our hands grow cold as snow,
Relax their touch, and then we come,
Tear up the letters, sit and stare
Some moments, wholly dumb!
If we are crickets, still our breasts
Contain for us things real enough.
The gods may laugh, their interests
Are what? I wonder—not the love
Such as we knew. To be a god
Through love is what I hoped, and rise
Above the level of the clod.
They said it can't be, who are wise,
That's not the way to win the prize:
Or if it be, I don't know how;
Or you are not the one with whom
I might have won it. Well, my brow
Is turned into a whitened tomb
With all uncleanness in it; dreams
Rotting away with hopes as fair ...
To me, the liver, nothing seems
Won that is lost. I can't invert,
Sophisticate the facts, or swear
My evil good. A hurt's a hurt,
A loss a loss, a scar a scar,
A spirit frustrate is inert.
To stretch your hands toward a star
And lose the star, or have it die
To ashes like a rocket, alters
The aspect of your being's sky.
You've learned no praise from earthly psalters
Can win the star, or else you've learned
The star you touched was quickly turned
To ashes while it burned.
Hell! Let us face it. Here it is
We had some walks, some precious talks,
Some hours of paradise and bliss.
Our blossom opened, we inhaled
All of its fragrance, now I scowl
Because our wonder blossom paled
For lack of water in the bowl
Tipped over by the alley-cat,
Or what not, change, distrust or fear;
Your pride, your will, a hovering gnat
I struck at striking you, a blear
Of eyes a moment, making blind
My vision, yours.... Or there's the age,
The age is frightful to my mind,
Nothing to do but stand it—well
I sit here and say "hell."
For it's really hell to have a will,
It's hell to hope and to believe,
That good can swallow up the ill,
That gods are working, will achieve.
They may be, yet they disregard
Our cricket feelings, so we shrill
Sonnets and elegies round the yard...
Let's talk a bit of chlorophyll:
The sun was useless for our life,
No wine, no beef, no watercress
Until this chlorophyll grew rife
Millions of years since, more or less.
And if no wine or beef, no love,
No pulp, no paper, nigrosine,
No letters which are made thereof.
Think! All we found and lost has been
Through chlorophyll.
And just suppose
Nature should lose the secret power
For making chlorophyll, the rose
We cherished would not come to flower.
No other man and woman more
Would burn their letters grieving—yet
We may be rising, for who knows
There may be something vastly better
Than love to flame and flay and fret,
And hate this letter and that letter,
Once rid of chlorophyll, in case
A subtler substance could be given
To this poor globe out of heaven—
We are a weak, if growing race!
Here, then, I think is a moral for us,
Another is tyrannosaurus—
Tyrannosaurus, what of him,
The monarch of this world one time,
Back in the ?ons wet and dim?
He faded like a pantomime.
And he could, well, step over trees,
Crunch up bowlders like cracking nuts,
Flip horses away like bumble-bees,
Stretch out in valleys as if they were ruts;
And hide a man in his nostril's hole,
And crush young forestry just like weeds.
He came and went, and what's your soul,
And what is mine with their crying needs?
And love that seemed eternal once,
Given of God to lift, inspire,
Well—now do we see? Was I dunce
Drunk with the wine of soul's desire?
Who made that wine, why did I drink it?
Why did I want it? What's the game?
Are spirits chaos? I scarce can think it.
Why fly for the light and get the flame?
Is love for souls of us chlorophyll
That makes us eatable, sweet and crisp
For Gods that raise us to feed their fill?
Who lives, the dreamer, the will o' the wisp?
Do Gods live, vanish, return again?
Who in the devil has love or luck?
One thing is true, there's rapture and pain.
As for the rest, I pass the buck.
Something occurs, and God knows what,
Tyrannosaurus fades like a ghost.
That throws a light on our little lot,
Love that is won, love that is lost.
Even a hundred years from now,
If this poor earth is rolling still,
Hearts will quiver, break or bow—
Provided the plants have chlorophyll.
Oh well! Oh hell! We must be heroic,
And it helps to scan a million of years.
And to think of monstrous beasts mesoic,
Brightens, though it dries no tears.
I'll dream for life of our walks by the river—
That was March and it's now July.
And this remains: I'll love you forever—
Burn up the letters now—Good by!
*
СОЗДАНИЕ
Страстоцвет разворачивается в темноте!
Светлячок под струей сирени!
Пламя на алтарь любви!
Возлюбленные в вашей камере!
Луна поднимается из пепла день
раздвигает крыло шафрана
огня Над очарованным садом.
Чтобы
найти звезду моей любви.
Я расстанусь перед алтарью,
я посмотрел свою камеру, возлюбленной.
*****
Я Введена камера, возлюбленные,
я нашел свою звезду.
Поцелуи и Между шепчет
И шелковое прикосновение плоть
грудь к груди, губа к губам,
наши души стремятся и дрейфующий!
В качестве альбатросов парит и мух
С бегущего морем ...
Силы тела, силы духа,
Божественный
мир, прежде всего,
скрытые в нервах спят, в жилах без прилива
потока через нас.
Даю вам жизнь, возлюбленные,
для жизни вам, данного мне-
O невесты любви!
*****
О волосы огня! О груди света,
как двойные звезды!
О голос, как лютня, что шепчет
в полночи, в беседе из роз!
O в светящемся теле В туманных ОТХОДАХ
Через полночь,
Налей мне на груди, мои руки, брови мой
священный огнь,
как наша плоть становится одним
Upborne на груди,
белый,расцветает свадебный как :
Там, где еще нет молока,
но только Завихрение крови
кружась в водоворотах бреду экстаза
Со временем с кровью меня.
Наши губы вместе, тела вместе наши
ХОТЯ урна порфировых стремление
Уэйтсов пить поток серебра,
И жаждет пить,
И пз, как золотая рыба ждет
для потока серебряного огня ....
*****
Но о, руки мне, обхватите солнечный голова,
нарисовал ее близко к моей груди,
в упоении своей красоты!
О храм твоего духа!
Дух из вас, которые я Woo и выиграл бы,
в восхищении без воли,
В упоении блайнда, за исключение вдохновенного убеждения,
В восхищении поисков дальнейшее упоения,
В восхищении женить ваш дух полностью,
и весь ваш дух, дух мой
через Единство плоти бы Достичь
и Выиграть, и keep-
Невеста молнии!
Невеста из жизни!
*****
Как когда бабочка шевелит крыльями Медленно
Розыгрыш от девственного Ядра жимолости
сладчайшая для капля росы: -
Так пауза ЕГО крылья Широко расставленными
Когда все Получили.
*****
Богиня белой зари, пусть
мой любимый сон -
Робинс, что поют на рассвете,
Разбуди не мой возлюбленный!
Я сплю с моей любимой,
и
спит прямо сейчас,
что будет будить!
В МИРЕ ЖЕЛАНИЕ
В Филе, в храме Изидов,
плодотворной и страшной богини, под
управлением панели священных ибисов,
изображенных мертвым телом Осириса
Ожидание воскресения Морн.
И священник наливает воду синий, как радужки
из кувшина на стебле кукурузы,
что из тела бога растет,
перед восходом отливы Нила протекают.
Нарисованная над А телом Этой надписи
в храме Изида, египетский:
Это безымянный один, Исид указы которого
НЕ называть ЕГО Имя, бог жизни и тоска,
Осирис тайна,
кто исходит из воды когда - либо вернуться,
У ворот дома Господня,
Иезекииль, пророк увидел мерзость Вавилона:
Женщины с печалью на лбу
В плачем, плачем
Для тяжелой утраты Иштар и Таммуз сна,
И на лето прошло.
Ниже прошел Таммуз
К дому и тьмы горя,
где пыль лежит на болте и на полу сообщение
За железной дверью зимой;
И Иштар последовал его,
Оставив луг серый, тусклые сады
с проливным дождем и туман,
И ветра сетующий.
Иштар исчезла, и вся жизнь прекратилась;
Ребенок не расцветает.
Мария Магдалина пришла к гробнице,
женщины в саду Адониса
Плачу, «Зимнее солнце еще на нас»,
Поставляется в корзине с семью различными налетами,
как прорывы, как немощные надежды
.
Тогда для красоты мертвых, тщетные труды,
для листьев, увядший, желтая и коричневый,
Из сада Адониса в море,
посыпали корзины их надежды подальше:
ритуал вещей, которые перестают быть,
Brief прелести и быстрое гниение.
И О святые женщинах, которые в Delphi
пробудила от сна колыбели Дионисия,
Кто с оглядкой апреля
Посмотрел на них,
перед прелестный бог, младенец Иисус,
был найден в Вифлееме!
В Вифлееме ибо стенания желания мира
Для весны, который сжег из Египта до Тира,
и от шин до Афин увидели прозрение огня:
плоть увядает цветок, как в то время как душа хранится дыхание
после смерти тела,
даже в природе, которая возрождается;
В завершение веры,
что Таммуз, душа выживает,
и НЕ приносится в жертву
в темноте, где пыль
лежит на болте и на полу,
и проходит НЕ за железной дверью
Сохранить это следовать любящего Христа,
Иштар верного доверия,
Кто стучится и говорит: «Это душа, зимой знала : Которая
в жизни, в смерти, наконец,
находит весной через меня, а уотерс свежий и синий.
Ибо вот, зима уже прошла;
Дождь закончился, и ушел.
Я открываю! Это рассвет «!
Tyrannosaurus: БУКВЫ жжения или
Дерево Земли в лесной пульпе,
раскатывает в листах и кролик отслеживается
с ореховой желчью или с nigrosine-
затем посмотреть на духах острых ощущений, проглатывать или
утерянное наслаждение, селезенка восходящего
Для любви, что рос интенсивнее или штепсельный ...
Вот письмо, разорванное в битах,
в корзине, посмотри, как полный!
Маленький камин наш дефицитный допускающий
Так : много, что когда -то было красиво.
Вот, где мы сидели и мечтали вместе
в марте, и теперь, когда мы Должны быть
друзьями в славе погоды июня,
Срываем наши письма до-о - о, я!
Зов Джейн взять корзину вниз
.
Пусть пепел дрейфует по городу,
что было наше желание!
Что нам богов, интересно?
Возможно, два желудка
при падении желудка
Прикоснуться Антеннами? как они проходят.
И как
быстро
сверчки разорвать союз их душ,
шкуру под бревнами или битами из кирпича.
Есть ли размешать совесть сверчков?
Что ему? Почему не хватка.
Он подрезка из орешника чащи
Для боевого короля и стрельбы ловушки ....
Ты боишься Бог! Не то, что?
Некоторый шаг напугал вас, я знаю.
Ну, тогда это сплетни Аллеи кошки.
По крайней мере, наши руки холодны, как снег,
Релакс их потрогать, а потом мы пришли,
Разорвать письма, сидеть и смотреть
некоторые моменты, совершенно тупые!
Если мы сверчки, до сих пор наши груди
Содержит для нас вещи РЕАЛЬНЫЙ : Достаточно.
Боги могут смеяться, их интересы
и что? Чудесами НЕ Я любовь
такой, как мы знали. Для того, быть богом : Чтобы
через любовь, что я надеялся, подняться и
над уровнем кома.
Они сказали, что это НЕ Может быть, кто мудр,
что это не так, чтобы выиграть приз:
Или, если это будет, я не знаю, как;
Или вы не тот, с кем
я бы Мог выиграл. Мой лоб
превращается в отбеленную роботу
При всей нечистоты в нем; мечты
гниет с надеждой, как ярмарка ...
Для меня, печень, ничто не кажется
Won, что теряется.Я не могу инвертировать,
извращать факты, или клясться
Моим зло добром. Обиженное это боль,
Потеря потеря, шрам шрам,
Дух Опрокинутый инертен.
Для того, размять руки : Чтобы к звезде
и : потерять звезду, он умрет или
в пепел, как ракета, изменяет
Аспект неба ваших существ.
Вы не узнали, не похвалу от земного Psalters
Может выиграть звезду, вы же или узнали
звезды вы прикоснулись быстро Состояние превратились
в пепел, пока он сгорел.
Ад! Давайте смотреть правде в глаза. Некоторые
драгоценные переговоры,
Через несколько часов рая и блаженства.
Наш цветок открылся, вдыхает мы
весь ЕГО аромат, я хмуриться Анджелесом Все
Потому что наше чудо цветения побледнело Из-
за воду в : отсутствии чаша
опрокинулась на аллею-кошка,
или то, что нет, изменение, недоверие или страха;
Твоя гордость, твоя воля, комар зависание
я ударил по ударяя вас, Тусклый
глаза на мгновение, что делаю Слепое
Мое Видение, ваши .... Или есть возраст,
возраст ужасна, на мой взгляд,
ничего не делать, но стенд это-хорошо
Чтобы
это действительно было, чтобы иметь волю,
это ад, надеяться и верить,
что добро может поглотить плохо,
что боги работает, добьется.
Они могут быть, они игнорируют но
наши чувства крикет, мы пронзительный поэтому
Сонеты и элегии округлять двор ...
Давайте поговорим немного о хлорофилл:
Солнце было бесполезно для нашей жизни,
ни вина, ни говядины, кресс НЕ
До Этого спиды хлорофилл Райф выросли
Миллионы лет с тех пор, более или менее.
И если нет вина или говядины, нет любви,
Нет мякоти, ни бумаги, Нигрозин,
письма нет, : которые Сделаны из них.
Думать! Все было в
хлорофилле.
И только предположить, :
природа тайной Должно : потерять Силу
для СОЗДАНИЯ хлорофилла, розы
Мы Заветный НЕ пришел к цветку.
: Ни один Другой В мужчина Места, и женщина работы более
сгореть бы : их письмо скорбит-же
мы Может быть рост, для тех, кто знает :
Там Может быть что - то гораздо лучше,
чем любовь к пламени и Пытка и лада,
И ненавидит это письмо и это письмо,
только если
мы хотим,
чтобы эти бедные глобальные проблемы были
низкими, мы растущие расы!
Вот, то, я думаю, что это для нас моральных,
Другой tyrannosaurus-
Тираннозавр, один из
них,
назад в? Дополнения мокрая и тусклым?
Он исчез, как пантомима.
И он мог бы, ну, перешагнуть дерева,
Crunch до валунов, как крекинг орехов,
Флип лошадей прочь, как шмели,
Протяни в долинах, как если бы они были рытвины;
И скрыть человек в отверстии его ноздри, в
И раздавить молодое лесоводство так же, как сорняки.
Он пришел и ушел, и то, что ваша душа,
и то, что мой с их вопиющими нуждами?
И любовь, которая казалась вечной однажды,
Принимая вовнимание Бога лифта, вдохновлять,
Ну, теперь мы видим? Был я балбес
Опьяненный вином желания души?
Кто сделал это вино?
Почему я хочу это? Что игра?
Имеются ли духи хаос? Я мало могу подумать.
Зачем лететь на свет и получить пламя?
Ли Является любовь к душам нас спиды хлорофилл
Это делает нас густой, и хрустящий сладкий
Для богов, которые поднимают нас, чтобы накормить досыта?
Кто живет, мечтателя, воля о »струйку?
Боги живут, исчезают, снова вернуться?
Кто в дьяволе есть любовь или счастье?
Одна вещь, правда, есть экстаз и боль.
Что касается остального, я сваливать.
Что - то происходит, и Бог знает, что,
Tyrannosaurus исчезает как призрак.
Это бросает свет на нашей маленькая много,
Любовь, выиграно, любовь, которая теряется.
Даже сто лет,
если эта бедная земля катится по- прежнему,
сердца будут колчан, сломаться или bow- ПРИ
условии, что растения имеют хлорофилл.
Ну что ж! О черт! Мы должны быть героическими,
и это помогает сканировать миллион лет.
Я думаю о чудовищных зверей мезо,
Сияет, хотя он не сушит и не слез.
Мечтаю для Я жизни наших прогулок по речному
Это было вмарт, и теперь июль.
Это по- И прежнему: я люблю тебя Forever-
сгорают письма теперь добро!