Опустевшие сёла «глядят» без азарта,
Говорливый ручей прошлой жизни затих.
Сколько «списанных» их затерялось на картах,
Но осталось на сердце… роднее родных.
У пустынных дворов молчаливы калитки.
Не слышны разговоры, ни в этом, ни в том.
Только ветви берёз тихо шепчут молитвы,
Осенив отчий дом православным крестом.
Здесь не плачет никто, и никто не смеётся.
Отдаваясь во власть беспробудному сну,
Расплескались сады на полуденном солнце,
И журавль колодца клюёт тишину…