Дрозд увидел птенца на пеньке:
Головастый какой-то, кургузый,
Сам весь рябенький. – Птенчик, ты чей?
Кому будешь желанной обузой?
– Я не знаю, – птенец говорит, –
Потому что я маленький очень,
Да, к тому же, никто мне про то
Не поведал ещё, между прочим.
– Так, понятно. Ты голос послушай,
Может быть, и тебя позовут.
Все кричат своим птенчикам что-то,
И пока не найдут, слушай тут!
Хоть старался птенец – не услышал,
Так устал, невзначай задремал,
А потом встрепенулся:
– Я вспомнил:
Из дупла я, не с ветки, упал.
– Стало быть, ты у нас – дуплогнёздник?
В дуплах часто синицы живут.
Эй, Синица, не твой ли детёныш
На пеньке оказался вот тут?
– Да вы что? Он огромный какой-то,
Больше дюжины деток моих,
Ну, а если судить по размерам,
Съест один он за всех семерых.
– Ты права, тогда чей же он будет?
Хоть размером большой, но дитя.
Надо мать отыскать его срочно,
Ну, а если не мать, так – отца.
– Ты родителей помнишь?
– Не помню.
Я не знал их, не то что забыл.
Принесут они корм, рот разину,
А закрою – их след уж простыл!
– Да, дела. Ну, а голос хоть помнишь?
Тебя мама учила свистеть?
Иль пищать? Или, может быть, щёлкать?
В общем, как-то по-птичьему петь?
– Голос помню, но сам не сумею
Я его ни за что повторить.
Не могу!
– А ты пробовал? Точно?
Тогда как же теперь всем нам быть?
Птицы взрослые думают думу.
Прилетела кукушка сюда:
– Вы, соседи, чего взволновались?
– Да случилась с птенцом вот беда!
Чей – не знаем, совсем безымянный.
Может, твой? Приглядись-ка, кума.
– Я птенцов своих даже не знаю,
И без этой обузы дел – тьма.
– Не моя это мамка, я вспомнил:
Красный цвет был у мамы в хвосте,
Ну, а эта – совсем мне чужая.
Отзовись, моя мама! Ты где?
Появилась вдруг здесь горихвостка
И кричит, так тревожно кричит:
– Потерялся сынок наш! Мы ищем,
Мы зовём, а он, что-то, молчит.
– Есть у нас тут один красноротый!
На тебя, правда, он не похож.
Горихвостка птенца увидала:
– Это – мой! Не похож – ну, и что ж!
И птенец в горихвостке мамашу
Распознал и разинул свой рот,
Червяка проглотил очень быстро –
Не наелся. Да, видно – проглот!
Дело вот ведь как было, послушай:
Он, представьте, кукушке – родной.
Только мать в ней он разве признает?
Всегда будет кукушка чужой!
Горихвосткам яйцо отложила
Та кукушка – такая она.
Ей кормить малыша – не охота,
Потому вот всегда и одна.
Горихвостки того кукушонка
Не случайно считали своим,
Он же их считал мамой и папой.
Пожелаем здоровья мы им!
(По мотивам произведения Николая Ивановича Сладкова
«Лесные сказки», рассказ «Кто такой?»)).
Январь 2020 г.
(Рисунок из интернета. Благодарю автора.)