Прежде текли слезами, ныче едва -- смолою,
О счастье поётся легко, о боли -- неловко молвить.
Бог молчалив образцово, пуще своих народов,
Которые в качестве зрелищ по-прежнему жаждут крови
Мессии, пророка, поэта -- к чему беспокойный этот
Чужак из иных измерений? Вытравить плод из чрева,
Покуда не заразил всех совестью и мечтою!
Они ни гроша не стоят, только надрывно стонут,
Глядя на эти стада, сгораючи от стыда
За жирных, тупых, потных, в протухшем исподнем --
И натекая смолою, чёрной, как гнев Господень.