Улан, уставший от сражений,
Дремал, прижавшись к тополю спиной,
Среди копытами истоптанных растений
Под бледной одинокою луной.
И снился ему сон такой недобрый:
Дотла сожженный недругами дом,
Отец – старик недвижимый, но гордый,
Убитый в бок драгуновским штыком.
А дальше, за обугленным редутом,
В канаве - руки, ноги, голова,
Лежала мукой смертною раздута
Его двадцатилетняя жена.
И встал улан и сжал кулак от злости:
«Империя! Ты – Родина моя!
Я положу, придется если, кости
В твои бескрайние душистые поля!»