Бабушка Наина
**************************
Было ль, не было, не знаю,
я как птица не летаю,
только слышала как деды
меж собой вели беседы,
как к нам Боги прилетали
и судьбу Земли меняли.
В те давние времена, когда потомки гипербореев ещё помнили, что их предками были великие маги, жил и мой народ. Меж двух рек, таких широких, что другой берег могли увидеть только птицы, на пригорье, среди сосен, да елей, наделённых волшебной силой, стояло селенье. Люди наши были такими же стройными, красивыми и сильными, как деревья, корни которых переплелись с землей, а кроны обнимались с небом. Было нас тогда ни много, ни мало, а жили мы дружно. Радовались и зиме и лету, и весне и осени. Зима не была такой суровой, да снежной, как нынче. Каждый виток природы – радость для человека, а уж для малого ребёнка – гулянье да веселье. Раньше ведь как говорили: "От рожденья до семи лет дитя надо баловать, от семи до четырнадцати лет – учить, а от четырнадцати – быть ему другом". Оттого все в нашем селенье были ласковые и приветливые, умные и пытливые. Песни петь любили, хороводы водить, а больше всего любили миразки слушать, потому что пересказывать их не каждый мог. Это теперь говорят сказки, а раньше о том, что приключилось в мире, то есть во всей Вселенной, говорили – миразки. Остались они со времён Бабушки Ягы. Только ведь раньше знали, что Баба Яга – вовсе не злая и не страшная. Боялись люди её силы волшебной, да знаний. Звали её по настоящему Йогх;-Б;ба. Пришла, а может прилетела, она в наши края издалёка, одета была в одежды яркие и блестящие, говорила так, словно птица пела, руками чудеса делала, звенела браслетами, казалось, что рук у неё шесть, а вокруг сияет радуга как во время грибного дождика. Многие пугались её, особенно при первой встрече. Она улыбалась людям и напевно выводила И-О-ГХ-А-БА-БА, что означало "Мир вам", а им слышалось яга-баба. Ведь у людей так часто бывает – они слышат то, что хотят слышать, а слушать не умеют. Время шло, рождались новые люди, забывали заветы и мудрость древних, теряли радость сердца, простоту и доброту. Маленьких детишек пугали миразками, в которых красивую чужестранку превратили в злую Бабу Ягу, хотя её козни всё же и есть чудеса. Люди из нашего поселенья отправились новые города посмотреть, да так и не вернулись. Верно, дороги не нашли. И то ведь, место не простое. Не всякому откроется, только доброму, да сердечному человеку. Так вот и осталась я одна-одинёшенька, старая старушка, живу в избушке, далеко от опушки, по людям скучаю, зверей приручаю.
Давно уже никто ко мне не заглядывал, и то понятно, лес теперь могучий, а говорят "глухой", кричи – не кричи, никто не услышит. Помогла я как-то затерявшейся д;вице из леса выбраться. Она кричит АУ, а я ей отвечаю АУ и веду её к опушке леса. Как она, милая, обрадовалась, когда из леса вышла. А там никого. Думает, кто же кричал АУ? Стала д;вица аукать, а я молчу, не откликаюсь. Зачем мне людям без нужды показываться. Разве что миразки о былом поведать?
Девица-Медведица
***********************************
Это не сказка и не выдумка, такое случается в любые времена. Глядишь, а человек вроде уже не тот, каким его знавали. Был добрый да приветливый, стал угрюмый и жадный, был весёлый и счастливый, а теперь злобой да завистью пышет. Произошла эта история тогда, когда люди ещё могли понимать свою душу, разговаривать с ней и прислушиваться к её советам, а душа у кого была как птица, у кого как дикое или домашнее животное. Она могла свободно выходить из человека во время сна и возвращаться обратно. Интересные были времена...
Меж сосновым бором и берёзовой рощей стояло селенье. Жили там люди весёлые и красивые, песни петь любили, д;вицы хороводы водили, парней заманивали. Была среди них девушка, которую ласково называли Маша-медведица. Была она очень добрая, улыбчивая, по деревьям лазила, любила по малину ходить и мёд диких пчёл искать. По вечерам, когда на небе появлялись яркие как капли росы звёзды, Маша собирала вокруг себя ребятишек, показывала на какое-нибудь скопление звёзд, придумывала ему название и рассказывала удивительную историю. Однажды, необыкновенная история приключилась с самой Машей.
Лето было в самом разгаре. Ночи стояли тёмные и тёплые. Самое время для хороводов. Собрались девицы да м;лодцы и пошли в сосновый бор. Развели костёр, стали песни петь, да в игры играть. Место красивое, благодатное. Прямо пойдёшь – деревню найдёшь, направо пойдёшь по реке поплывёшь, налево пойдёшь – в болото уйдёшь. Налево никто и никогда не ходил. "Может и нет там никакого болота?", - подумала Маша. И так вдруг ей захотелось пойти через терновник и посмотреть на то болото, что душа чуть не выскочила. Пробралась Маша сквозь густые заросли и увидела перед собой поляну, поросшую вереском. Красоты такой Маша ещё не видывала. Она прислонилась к сосне, размечталась и сладко задремала. Душа Маши была такая же отчаянная. Она уже не раз покидала Машу во сне, и тогда Маше снились удивительные путешествия. Вот и на этот раз душа вышла из Маши, огляделась, распрямилась и забралась на верхушку сосны полюбоваться летними звёздами. Она была похожа на маленькую медведицу. Неподалёку были видны огни костра, где хороводили парни и девушки, а в небе светила Большая Медведица и манила её к себе. Того, что происходило под сосной, душа-медведица не видела. Так ведь бывает очень часто, когда человек не видит, что делается у него под носом, но видит соринку в глазу другого. В это же время разбуженная громкими звуками гулянья из болота выползла крокодилица. Она увидела Машу и не долго думая забралась в неё : "Каково это быть человеком?" Теперь в душе Маши поселилась крокодилица, тупорылая, неловкая, злобная. Перепуганные парни наконец-то нашли Машу, разбудили её и пошли в селенье. Маша шла неуклюже, цеплялась за корни деревьев, хмурилась. Подружки решили, что Маше приснился нехороший сон, и проводили её до дома. Когда душа Маши спустилась с дерева и не нашла её, она жалобно заныла: "Если я пойду в селенье в облике медведицы, то распугаю и старых и малых". Так и осталась она в лесу...
На следующий день Маша не хороводила, не рассказывала истории, а только лежала на кровати. Она стала злой и жадной, открывала рот, только чтобы поесть. Сны о путешествиях ей больше не снились. Маша растолстела и стала похожа на бревно. Все решили, что она заболела. Приходила бабка-знахарка, сказала, что душу попортили, но помочь не смогла. Прошли осень, зима и весна. Снова наступило лето. Всеми правдами и неправдами девушки заманили Машу на гулянье, как раз на то самое место, где всё приключилось. Маша плясать не пошла, а легла на траву под сосной. Тут душа-медведица запрыгнула в Машу, и началась страшная битва. Крокодилица не хотела отдавать Машино тело, но Медведица, проведя год в лесу под открытым небом, узнала много тайного, что помогло ей одержать победу над злом и коварством.
Долго Маша лежала без чувств, а очнувшись не могла даже рта раскрыть, чтобы позвать на помощь. Открыла глаза и вдруг увидела над собой небо синее-синее в ярких звёздах, словно в алмазной россыпи. Красивые слова вспомнила – Млечный путь, созвездие Плеяд... Рассказы, что ребятишкам рассказывала, все сразу на ум пришли. Израненная и истосковавшаяся по человеческому теплу душа-медведица тоненько завыла, а потом запела песнь о том, что она пережила, узнала и повидала. Маша обхватила сосну и поднялась на ноги. На душе стало вдруг так легко и радостно, что она заголосила. Парни и девушки вмиг умолкли. Все подбежали к Маше. Что за чудо? Глаза Маши сияли как звёзды, щёки пылали как закатное солнышко, а губы вновь наполнились сладостью спелой малины. Машу подхватил вихрь хоровода, а душа-медведица уж так плясала той ночью, что прибежали все жители селенья от мала до велика...
С тех пор Маша, прежде чем пойти в незнакомое место "семь раз подумает", да ещё друзей с собой позовёт...
Голубая Лагуна
*************************
Грустный Ангел устало взмахнул крыльями и прошептал «Господи, помоги мне».
Ангел уже давно оставил спящую девочку и очень беспокоился о ней. С тех пор, как девочка услышала рассказ о Снегурочке, которая с приходом весны растаяла, она загрустила и мечтала о том, чтобы самой превратиться в облачко и улететь высоко-высоко в небо. Девочка перестала разговаривать даже с Ангелом. Приглашали врачей и знахарей, артистов и клоунов, но девочка не замечала никого, а только смотрела в небо и любовалась облаками. Однажды Ангел услышал, как мама девочки сказала, что помочь ей может только голубая глина, которая лежит на самом дне Голубой Лагуны, в которой купается царица ночи Луна.
Каждую ночь, как только девочка засыпала, Ангел улетал на поиски Голубой Лагуны. Отлучки его становились все продолжительнее, а девочка по утрам спала всё дольше и дольше. В ночь полнолуния Ангел увидел на луне очертания Голубой Лагуны и понял, что теперь он непременно найдет голубую глину для девочки. Когда Ангел долетел до Голубой Лагуны, уже появилось солнце, но Луна еще нежилась в ней. Голубая глина поднималась со дна и медленно оседала, образуя рельеф лунной поверхности на дне лагуны. Красавица Луна улыбнулась Ангелу и спряталась в глубине. Ангел протянул руки, чтобы набрать голубой глины, но не смог достать до дна, хотя казалось что оно очень близко. «Если я войду в воду», - подумал Ангел, - «то мои крылья намокнут, и я не смогу лететь, а пока они высохнут, наступит день, и девочка уже никогда не проснется». Ангел расправил крылья и, зажмурившись, вырвал несколько больших перьев. Потом он сплел рогожку, опустил её на самое дно и захватил немного голубой глины.
Ангел очень устал от дальних полётов, переживаний и с трудом поднялся ввысь. Крылья уже не имели былой силы, но Ангел не сдавался и продолжал свой трудный путь. Рогожку с глиной он держал в руках, прижав к сердцу, которое билось часто-часто. Теперь, когда чудо исцеления девочки стало возможным, надо было только долететь до её дома. Теряя силы, Ангел опускался все ниже и вдруг увидел розовое облако, которое манило его к себе и казалось родным. Ангел расправил шире крылья, опустился на облако и растворился в нём.
Наступил полдень, но девочка еще не проснулась. Все родные собрались у её кровати. Мама погладила девочку по волосам и вынула запутавшееся белое перышко. Девочка приоткрыла глаза и улыбнулась. В руках она держала маленького ангела, сделанного из голубой глины.
О неразрывной любви Молозивы и Нулоса
Планета МоЛоЗ;ва была нежной и чувствительной как шарик из взбитых сливок. Около неё кругами ходил безсменный спутник ее жизни НуЛос. Он был белым как БеЛоК и круглым как КоЛоБок. Когда Молозива светилась от любви, она с восхищением смотрела на спутника своей жизни. Нулос от этого становился всё более круглым и важным, похожим на НоЛь (0). Он не мог глаз оторвать от красавицы Молозивы, и старался осветить её как можно лучше, чтобы остальные планеты тоже могли полюбоваться на его избранницу. Однако его отсвет был настолько холодным, что Молозива начинала ёжиться и сторониться. В эти периоды спутник её жизни терял в весе от горя и становился похожим на СеМечко или единичку (1), которую называли МеСяцем. Он медленно усыхал, страдая от измены, так как мечтал только о том, чтобы войти в ЛоНо Молозивы. От этих мыслей он становился ярче и значительнее, и тогда Молозива снова обращала на него свое внимание, прихорашивалась и стремилась к возлюбленному спутнику жизни. Располневший месяц начинал волноваться, но быстро успокаивался, так как чувствовал себя неотразимым, седовласым, импозантным ЛуНем. Так они сходились и расходились в поисках любовного равновесия между нулём и единицей.
ЗМЛ = ЗеМЛя - МоЛоЗива – ПЛаЗМа – сЛяМЗить (заземлить)
СЛН = СоЛНце - СоЛоНце - СеЛеНье - СеЛеНа (греч. луна) - НуЛоС - НэйЛоС (греч. река Нил).
ЛН = ЛоНо – ЛиНия – НоЛь – ЛуНа – ЛуНь – ЛаНь – ЛёН - ЛиНь
***
Весь год кружилась в танце планета Молозива,
Божественно красива, нарядна и стройна.
Лишь утро наступало, она уж у зерцала.
О счастье днём мечтала, всю ночь любви ждала.
Пришёл однажды рыцарь со свадебного бала,
И цветом серебристым ее околдовал.
Накинул покрывало, чтобы не всем сияла,
Немного сплин подправил и крепко привязал.
По-прежнему красива планета Молозива,
Покрыта белым снегом и летом и зимой.
Всё чаще молчалива, угрюма и плаксива,
Хотелось ей немного побыть совсем одной.
Но верный хладный рыцарь зеницы не смыкает.
В почётном карауле кружится день и ночь.
А бедная кокетка лишь об одном мечтает,
Чтоб у нее родился сынок, а лучше дочь.
Где встретились Дин и Лель
****************************************************
На далёкой Розовой планете, где всё было розовым, и где любил отдыхать между трудами праведными Великий Творец Матригон, было весело и радостно от птичьих трелей, перезвона ручьёв и лепета Лингвинов, первых помощников Матригона, - до тех пор, пока не произошла встреча, изменившая всё на свете.
Необычным было в тот раз появление Матригона. Закружило, замело, закачались могучие деревья, взмыли вверх непуганые птицы. Появился Матригон, уставший после долгого сражения за жизнь на новой планете. Он победил царицу ночи – прекрасную волшебницу ЛЕЛЬ – и прибыл вместе с ней. Повеяло холодом. Цветы, испугавшись тьмы, закрылись. На деревьях появился иней. Царица Лель была печальна. Она грустила о потерянном царстве и леденила сердца отважных лингвинов. Все они попрятались за деревьями и не знали что делать.
Среди Лингвинов был один самый яркий, самый смелый, самый храбрый по имени ДИН. Он подобрался ближе всех к царице, но от яркого света Дина она стала ещё печальней. Тогда Дин встал за самым большим деревом, и лучи, исходящие от него, образовали круг, в центре которого оказалась Лель. Свет был не очень ярким, не очень горячим, но всё еще слишком сильным для царицы ночи. Она зажмурилась и прикрыла глаза серебристо-черной вуалью. Царица Лель стала прозрачнее, и казалось, что она вот-вот исчезнет. Наконец, свет стал мягче, и появились разноцветные сполохи. Такие вспышки света Лель иногда видела в своем тёмном царстве. Она улыбнулась, и свет проник в неё и согрел. Это был свет любви Дина. Пока Дин прятался за деревом, одна сторона дерева обуглилась, а на другой появилась роса. Это были последние слёзы царицы ночи. Дерево, отдавшее все свои силы на помощь любви, рассыпалось. Дин оказался напротив красавицы Лель в кольце света, протягивая руки к любимой. Царица ночи Лель позволила Дину проникнуть ещё глубже и согреть её заледеневшее сердце. Отважный Дин уже отдал слишком много своего света и перестал быть похожим на других Лингвинов. Слившись воедино, Дин и Лель, образовали живой кокон, из которого исходило изумительной красоты сияние. Цветы на Розовой планете вновь раскрылись, но теперь они стали красными и жёлтыми, листья на деревьях заполыхали багрянцем, птицы и ручьи запели новые радостные песни громче прежнего. Великий Матригон взял кокон, перекатывая его с одной руки на другую, растянул вдоль, потом сжал, концентрируя энергию новой жизни, и отпустил в космическое путешествие.
Волшебный кокон побывал в разных уголках вселенной, на больших и малых звёздах и планетах. Там, где он касался поверхности, появлялась новая жизнь, наступал день, на смену которому приходила светлая ночь.
О том как поладили Лян и Линь
********************************************************
Есть во Вселенной место, где Хранители знаний творят свои чудеса, а помогают им в этом первые помощники Великого Творца Матригона – Лингвины. Именно там, на Розовой планете, творцы создали тех, кого сегодня зовут Лян и Линь.
В те давние времена Лян был весёлым и радостным, излучал радужный свет и был полон энергии. Линь была спокойной, задумчивой, нежной и прекрасной. Они никогда не разлучались. Вместе любовались звёздами, купались в струях водопада, плели венки. Когда они шли, то непременно держались за руки, а головы их соприкасались. Они были похожи на символ ;. Так родилась ;юбовь. Чудесная жизнь на Розовой планете была вечной. Великий Матригон, сотворивший Розовую планету со всеми её садами, животными, птицами, очень любил своих первенцев Ляна и Линь. Он повелел всем Лингвинам заботится о дивной паре и выполнять все их просьбы. Так и жили год за годом, век за веком Лян и Линь на Розовой планете. Но позавидовал их счастью недобрый Лингвин и ненавистью проткнул неземную любовь. Связал неразрывно две абсолютно разные души. Он превратил свободную божественную любовь, изображаемую символом ;, в Антибожественную. Как ни пытались освободиться Лян и Линь, у них ничего не получалось. Стрела прошла сквозь их сердца и застряла накрепко. Прилетели на помощь добрые Лингвины, но даже их волшебные руки-крылья не могли вырвать стрелу зависти. Стало на Розовой планете тихо-тихо, умолкли птицы и звери, остановились реки и замолчали ручьи. Матригон очень огорчился, но оставить на Розовой планете связанную ;юбовь он не мог. Великий Творец ослабил стрелу, опустил её до самого низа и сотворил новый символ объединения разных душ ;. Потом Матригон соединил три символа ; и А и ; и сотворил небольшую планету по образу и подобию Розовой планеты, которую назвал ЛАДа. Поднял Матригон Ляна и Линь на Небесную Гору, чтобы они могли в последний раз полюбоваться Розовой планетой, и отправил их в голубую даль по склону вниз к подножию Небесной Горы, где с тех пор живут все ;ю;и.
Завистливого Лингвина, который устроил оБЛаВу на божественную ЛюБоВь, Многоликий проучил БуЛаВой и превратил в БоЛВана, наказал ему заниматься глупым ДеЛом - вялить на суше рыбу ВоБЛу для тех, кто опустился на дно.
P.S. Образ слова ЛюБоВь включает такие понятия, которые нельзя отнести к высоким. БуЛВа – земляная груша – округлой формы плод, который взращивается в земле. Вероятно, таково должно быть отношение к Любви. Раньше эта эманация обозначалась словом МиЛоСТь. МиЛовать, то есть МаЛевать (рисовать) образ милого существа. Однако, слово ЛЮБОВЬ заменило слово, в котором есть Мысль-Свет-Творец. Давайте подберём слова с ЛВВ и ЛББ. ВоЛьВокс – подвижные шаровидные зелёные водоросли, обитающие колониями в стоячих пресных водах. Глаголы - поВеЛеВать, ВЛиВать. БиБЛио – книга, БаЛаБан – глупый человек, БаЛаБола – пустомеля. Так может ЛЮБОВЬ – это книга, которую необходимо прочитать, чтобы познать?
При переводе с английского W и Y в русском языке заменяются звуком В. Может быть, ЛюБоВь – это в первую очередь - ВЛыБка = уЛыБКА, о котором можно сказать очень много хорошего?
ПУТЬ ЛЮБВИ
**************************************
Владыка мира
Владыка мира Многоликий Матригон любил покрасоваться своей многоликостью на куполе радуги. Вот и сейчас Владыка мира явил двенадцать распрекраснейших ликов. Первый, красный, вдохновлял силой, следом за ним приоткрывал свои сокровенные тайны оранжевый, его подсвечивал жизнерадостный жёлтый, позади змеился зелёный, бесконечной рекой струился голубой, обещая все радости мира, синий манил в небесные дали, фиолетовый звал в космические глубины, розовый был чудесно нежен, терракотовый восхищал своей плотностью, золотистый пускал стрелы, чёрный таил неизвестность, а девственно белый открывал пути в новые миры. Каждый образ, впитывая в себя цвет дуги, соперничал с остальными, прошивая пустоту разноцветными сполохами. Владыка Мира отдыхал...
Внизу красовалась вершина Небесной Горы. Лучи, исходящие от неё, пронизывали пространство. Они несли свет и любовь в далёкие миры, которые Многоликий мог разместить у себя на ладони. Он знал всё и обо всём, что творилось по его воли или помимо.
Владыка мира был настолько стар, что уже не помнил: откуда он появился, была ли у него мать, братья и сестры, дети и внуки. Вот уже миллионы лет Многоликий следил за тем, чтобы звёзды не нарушали предписанного им этикета. Всё в этом мире кажущегося покоя и безмолвия было предопределено и предначертано. Появление новой звезды планировалось долго и тщательно, как этого требовали законы всемирной гармонии: где и когда звезда родится, кто будет ее наставником, сколько времени отведено на её развитие...
Все это и многое другое было известно и подвластно Матригону. Допускались отклонения от правил, как в каждой большой игре, но это случалось редко и не доставляло особых хлопот. В бездонной глубине души Он надеялся, что на одной из новых звёзд появится такой Разум, который, наконец, бросит ему вызов. Но звезды молчали и лишь повторяли заученные «па» волшебного вселенского танца, изредка нарушаемые приближением осколков древних миров, направляющихся на переплавку.
Ярче остальных звёзд сияло последнее чудо Матригона - бисерное Ожерелье, скрепленное золотой канителью. Умный бисер хранил множество бесценных знаний, собранных со всех уголков Вселенной. Многие миллионы лет собирал Многоликий эту коллекцию волшебных звёзд, похожих на разноцветные озера Морены. Мириады звёзд больших и маленьких, пурпурных, голубых, белых и фиолетовых пульсировали как одно громадное сердце вселенной. Сокровищница была переполнена знаниями, и они стекали со звёзд серебристыми нитями. Космолёты всегда могли пополнить свои библиотеки новыми знаниями. Летели световые годы, миры умирали и возрождались, а бисерное Ожерелье продолжало светиться и манить волшебным светом.
Матригон любовался ожерельем и терпеливо ожидал, когда наступит момент рождения новой звезды, чтобы заполнить пустоту внутри этого кольца. Настал долгожданный миг, и Многоликий с большой любовью приступил к акту творения...
Сотворение новой звезды
Великий Матригон поймал лучик золотого света Небесной Горы и сжал так, что он стал во сто крат ярче и горячее. Затем покатал светящийся шарик между ладонями и вдохнул в него свою любовь. Внутри шарика разгорелось пурпурное пламя. Оно взмахивало огненными крыльями, рвалось наружу и пылало от возбуждения всеми оттенками красного: от нежно-алого до тёмно-багряного. Чтобы охладить его пыл, Матригон подставил горячий шар под серебристые струи бисерного Ожерелья. Все дивные птицы и звери Небесной Горы восхищённо следили за творением рук властелина. Самые мудрые из них - Бетельгейзе, Альдебаран, Регул и Альтаир - подхватили сине-фиолетовую пелену, сотканную из небесных знаков и таинств звёздного мира, в;домых только посвященным, и принесли Матригону. Он положил живой колобок в пелену и, словно вышивая, аккуратно обвязал изумрудной звёздной нитью, чтобы не потерять ни одной росинки волшебных знаний. Наступил долгожданный миг. Матригон прицелился и отточенным движением метнул круглый, как КоЛоБок, шарик в центр бисерного Ожерелья. Ярким, ослепляющим светом вспыхнула и заблистала небесной красотой новая звезда - Молоз;ва.
На ладонях Матригона осталось немного остывшего звёздного теста и пыли. Он скатал ещё один шарик и перевязал оставшейся серебряной нитью, разделив его на дольки. С одной стороны кругляш получился гладким, а с другой неровным. Тогда Матригон привязал его к Молоз;ве так, чтобы она видела только его гладкую сторону. Похожий на нуль кругляш получил имя Нулос. Он все время вертелся, пытаясь увидеть свою тёмную сторону, и когда ему это почти удавалось, у Молоз;вы темнело в глазах.
Матригон очень любил свое новое творение - нежную красавицу Молоз;ву. Он знал, что впереди его ждут тысячелетия и годы, пронизанные множеством загадок и отгадок, вопросов и решений, правильных и неправильных. Началась борьба за новый Разум. А пока, что Молоз;ва кружилась, светилась от счастья, аукала и не задумывалась о том, что её ждёт впереди. Великий Владыка мира Многоликий Матригон показывался Молозиве только как трёхглавый владыка Матригон. Настало время, когда повзрослевшая Молоз;ва захотела сменить наряд и удивить всю вселенную. Она умоляла Матригона сделать ей новое одеяние или украшение, и старый мудрец сдался. Он подул на звёзды бисерного Ожерелья, и на Молоз;ву посыпалось искристое серебро, изумруды, золото и платина. Пелена из зеленых лугов, тенистых рощ, вересковых холмов укрыла и украсила Молоз;ву. Весть о новом чуде в мгновение света разнеслась по всей вселенной.
Прибытие Лингвинов
Первыми прилетели Лингвины. Это были красивые, весёлые, неугомонные летающие существа. Руки их были похожи на крылья, а ступни ног были неразвиты и похожи на бантик. Обычно они прибывали на новую звезду первыми, облетали три раза вокруг новой достопримечательности и торопились к новым мирам. Однако некоторым так понравилось на красавице Молоз;ве, что они решили задержаться. Шелковистая трава была приятной для их маленьких ножек, а отдыхать на ковре из душистых цветов было так же приятно, как путешествовать. Так они и остались на Молоз;ве, где было тепло, красиво и питательно. Лингвины наслаждались вкусными ягодами и плодами, перелетая от дерева к дереву. Они стали ещё веселее, чем прежде, слагали новые песни в честь красавицы Молозивы и кружились в танце. Вскоре оставшиеся Лингвины разлетелись по всей живой пелене. Притяжение Молоз;вы было настолько сильным, что они всё реже тянулись к небу и только долгими вечерами вспоминали о своих былых путешествиях.
Отважные Лингвины, исследователи новых звёзд, нашли горячую точку на пелене Молозивы. Даже днём они разводили костры и смотрели на огоньки пламени, в которых могла зародиться новая жизнь. Лица их покраснели, а белоснежные перья крыльев покрылись пеплом и копотью. Лицо и тело они разрисовывали сажей, пытаясь изобразить небесные созвездия, а голову украсили перьями, выдернутыми из ненужных теперь крыльев.
Тихие задумчивые Лингвины, которых тянуло на гаснущие умирающие звёзды, чтобы найти и сохранить накопленные знания, выбрали горный район со множеством вулканов. Они зажигали факелы и спускались в кратеры, но понапрасну, поскольку Молозива была ещё слишком молода и наивна и не имела собственного опыта и знаний. Потом они сочиняли легенды и невероятные истории, разлюбили свет и днём прятались в тени. Ночами они смотрели на бесстрастного Нулоса, вздыхали, поднимали руки-крылья к небу, пытаясь разорвать притяжение Молозивы и подняться к манящим звёздам.
Уравновешенные Лингвины, заботившиеся только о своём здоровье, нашли такое сладкое местечко, где было всё, о чём мечтает каждый путешественник. Сочные винные ягоды и фрукты, хрустящие корочки, сладкие корни и минеральная вода. Лица их всегда были перемазаны сладким желе, а перья крыльев слиплись и стали похожими на палочки от леденцов. Они ими пользовались, чтобы сорвать фрукты или выкопать овощи. Эти Лингвины быстро располнели, обленились, радовались яркому свету и завидовали друг другу.
Гравитационные Лингвины, которые раньше летали в новые зелёные миры, чтобы других посмотреть и себя показать, выбрали дивное место, где росли палисандр и пеларгонии. Целыми днями они кроили наряды и мастерили мебель, которая занимала место вырванных или сломанных деревьев. Это был край Королевы Мод. В заботах и хлопотах дни пролетали за днями. Крылья свои они тщательно прятали под одеждой, потому что все перья давно были выдернуты и украсили головные уборы, а пухом они набили подголовники.
Неугомонные и весёлые Лингвины, у которых маленькие крылышки были также на ступнях ног, собрались в долине голубой реки. Как только наступали сумерки, и долину рассекали разноцветные закатные лучи, со всех холмов стекались сюда танцующие Лингвины. Они соединялись, сливались и были похожи на гигантский хвост кометы. Тела их парили над долиной, звуки хлопающих рук-крыльев разносились далеко и высоко. Ночь напролёт они кружились в ритме звёздного танца, вспоминая о былых, весёлых путешествиях. Уставшие танцоры бежали-летели к реке, чтобы утолить жажду, окунуться, охладиться и с новыми силами пуститься в пляс.
Уравновешенные и рассудительные Лингвины, которых ничто и никогда не могло застать врасплох, выбрали красивое поле рядом с тенистой рощей. Они стали строителями своей новой жизни на молодой звезде. Поставили крепкие жилища для себя и животных, распахали и засеяли поля, чтобы вырастить запасы на будущее. Прорыли оросительные каналы, поставили ветряные мельницы. Заготовили впрок всё, что может понадобиться в трудное время.
Мечтательные путешественники Лингвины, которые поддались общему порыву и задержались на Молозиве, в отчаянии искали уединения и крутую вершину, с которой они могли бы взлететь ввысь. Они летали с горы на гору, чтобы крылья не ослабевали, но силы их таяли день ото дня и многие расставались с жизнью, сложив крылья и бросаясь вниз в глубокие ущелья. Белые перышки взмывали вверх и долго-долго кружили в воздухе, предваряя грядущее появление снежной бури.
Лингвины не думали о завтрашнем дне, нежились на солнышке, веселились. Молозива слушала стихи и гимны, которые слагались в её честь. От того, что многие Лингвины, теперь уже моложители, перестали летать и всё время проводили в неге и бездеятельности на пелене Молозивы, бедняжке стало тяжелее кружиться. Наступил день, когда Матригон взглянул на Молозиву и не смог узнать свое живое чудо. И хотя Многоликий был стар, очень мудр и повидал всякое, он всё же ужасно рассердился и решил наказать Лингвинов, разрушивших пелену Молозивы.
Гнев Матригона
Матригон рванулся с вершины Небесной Горы и ворвался на Молозиву через Эгвекинот. Пелена разорвалась, вздыбилась новыми горами, рваные края ушли под воду, оставляя лишь небольшие участки суши.
Пылая от негодования, Матригон сделал шаг и дохнул смертельным огнём. Пелена под его ногой запылала и обуглилась. В небо вырвались столбы дыма и пепла. Молозива рыдала, вода поднималась, выходила из берегов и скрывала былую красоту навеки.
При виде искреннего раскаяния Молозивы гнев Матригона немного поутих. Он сделал третий шаг и увидел прекрасный райский уголок. Здесь пелена сохранилась в том виде, в каком он подарил ее Молозиве. Всюду росли орхидеи и плодовые деревья. На них возлежали Лингвины. Их глаза застыли от ужаса при виде Матригона. Уничтожить оставшуюся красоту пелены Молозивы Он не решился, но крепко наказал ленивцев. Матригон оставил их в живых, но забрал у них речь и знания. Через миллионы лет их потомки превратились в молчаливых лемуров с грустными глазами Лингвинов.
Матригон сделал четвертый шаг и попал в королевство моды. На каждом дереве висели готовые или почти готовые одежды. На земле были разложены выкройки из листьев пеларгонии. Матригон сожалел, что потомки прародителей не смогли воспользоваться новым знанием. Он надавил на пелену так, чтобы отколоть царство моды, которое покрываясь льдом, отправилось в путешествие на самое дно Молозивы.
Очутившись на берегах голубой реки, Матригон опустил разгоряченные ступни в прохладную воду. Вода моментально нагрелась, закипела, вышла из берегов и горячим потоком смыла все следы карнавала.
Омывшись водой, Матригон успокоился и посмотрел вдаль. Перед ним открылся прекрасный мир, созданный руками тружеников. Чистые хижины, окруженные палисадниками, работающие в долине Лингвины. Матригон осторожно сделал шестой шаг и опустил ногу на ухоженную пелену. Эти Лингвины разумно распорядились дарами вселенной. Надо было сохранить все созданное разумными Лингвинами. А вода все прибывала и прибывала. Это Молозива оплакивала свою незавидную участь. Матригон решил помочь этим трудолюбивым моложителям пережить высокую воду. Он сделал плот и поставил парус из пелеги. Потом помог всем устроиться на плоту и переждать, пока Молозива не успокоится.
Седьмой шаг привел Великого Творца к подножью Небесной горы. Матригон был опечален тем, что Лингвины не сумели сохранить то, что он сотворил для них с огромной любовью. Вода, как судьба, всё расставила по своим местам. Горькие слезы Молозивы заливали сушу. Она оплакивала своё прекрасное прошлое и сотряслась от горя. Огромные волны накатывали на берег. У Молозивы закружилась голова, и она перевернулась так, что вода с верхней половины стала стекать вниз и затапливать порванную пелену.
Восьмой шаг завершил круг любви Матригона. Он исчез также внезапно, как и появился. Поднялся сильный северный ветер, принёс колючий снег, который покрыл когда-то зелёные холмы. Как будто провалился в дыру. Многие искали это место, да разве найдешь. А если найдешь, так что с того. К встрече с Матригоном надо готовиться всю жизнь, да ещё придется отвечать за грехи Молозивы.
Предания об этом остались на языке Пали на острове Шри-Ланка, да в таких названиях как: о. Аганьи, о. Суматра, о. Мадагаскар, Земля Королевы Мод, Рио-де-Жанейро, о. Галапагос, о-ва Гавайи.
ЯНТАРЬ
Вместе с Матригоном прилетели маленькие золотистые Лингвины, в груди которых билось плазменное сердце. Они хотели спасти своих собратьев, которые прилетели на Молозиву в поисках приключений, да так и не вернулись обратно. Золотистые малютки порхали над Молозивой и звали Лингвинов подняться ввысь и улететь с ними к звездам. Но живущие на Молозиве Лингвины уже забыли, что когда-то умели летать. Вода всё прибывала, а ветер становился всё сильнее и холоднее. Золотистые малютки порхали над водой, освещали во мраке путь к тем местам, где еще сохранилась суша. Они очень надеялись, что хоть кто-нибудь сможет подняться вверх и улететь вместе с ними. Надвигался мрак. Лингвины обезумели, хватались за крылышки золотистых малюток, но напрасно. Тяжесть их грехов была сильнее отваги маленьких спасателей. Становилось всё морознее. На Молозиву сверху посыпались белые ледяные пушинки. Отяжелевшие Лингвины падали в водоворот и исчезали в потоках мутной воды. Они уже никогда не смогут вернуться к ярким звёздам. Прилетевшие на помощь Лингвины стали похожи на маленькие огненные шарики. Они застывали на холодном ветру и превращались в жёлтые прозрачные комочки, внутри которых еще билось отважное сердце. Падая вниз, они защищали друг друга от неминуемой гибели и прощались навсегда с далёким и прекрасным звёздным миром. Тысячи смелых ратников остались лежать на холодной Молозиве. Сначала их занесло песком, потом покрыло водой. Так они оказались на дне болота. Много тысяч лет они пролежали в безмолвии, пока Матригон не сжалился над ними и не превратил болото в море. Именно с тех пор новые молозивцы стали находить на берегу моря тёплые золотистые камушки, внутри которых светился яркий огонёк. Каждый камушек говорил: "Смотри внимательнее, я - ангел с планеты АНТРА. Я прилетел вместе с Небесным Творцом Разума. Я остался здесь, чтобы осветить ваш путь к звёздам. Время уже настало. Я буду вашим неугасающим маяком, а когда выполню свою задачу, то вернусь на свою родную планету АНТРУ."