То прощать, то прощаться,
то — и то, и другое.
Мимолётное счастье,
мимохожее горе,
мимоползшее время —
не догнать черепаху.
Лоб, заложник старенья,
бороздами распахан.
Синеватые вены,
узловатые пальцы,
седина откровенна,
словно женский купальник.
Наслажденье минутой,
опасенье накликать
в соловьиное утро
журавлиные клинья.
Дельты рек солонее
ручейковых истоков,
все восходы — склоненье
от востока к востоку,
круговерть досвиданий,
где закатные лоты
дамой пик выпадают
из небесной колоды.
Тишиной ошарашив,
опустевшее место
станет местом вчерашним,
зарастёт незаметно.
Бузиной в огороде
ни к чему не причастны,
стрелки посолонь бродят,
продолжают вращаться.