Вершины были высоки и ярки..
По склонам изумрудный длился лес.
И радуг сине-желто-красных арки,
Лишь оттеняли красоту небес.
И таял лёд. Текли под спудом воды
Ушел тот год,где мне четыре года.
Прошла весна.Светла,стройна игрива,
Вот плеск воды, и рыб озёрных блеск.
Картофель зрел на склонах без полива,
И саранчи стоял сусальный треск.
Манджурский рос над дачею орех,
Манил листом широким,без прорех.
Ушли рогатки,прятки,выбивалы.
Слова - юрись,базда,сыгызка,сочка,пас..
Закаты в Алма-Ате все так же алы.
И не хватает в городе лишь нас.
Райхон,джюсай,урюк остались там,
Где лез я вертикально проводам.
Осенний парк,где травы всё успели,
Акации звенящие стручки
Тихонько так о крае дальнем пели буренки где пасутся у реки.
Стремление не выглядело ярко
И на Сатпаева была вкусна боярка.
Но ветры дули,уезжали немцы,
Тянулись греки в средиземный край,
И мы легко как-будто чужеземцы,
Свой во дворе оставили сарай.
В душе слегка досадою сквозило,
Что без присмотра бабушки
могила.
На Пушкинской когда-то предки жили,
Был дом большой и тополь за окном,
Они в собор по праздникам
спешили,
Прикрыв на время трапезу
сукном.
Там лёгкий пух витает до сих пор
И храм глядит на странников в упор.
Но Русью древней лето зацвело,
И потянуло вдаль души багрянец.
И отряхнув зеленое чело,
Вручило в руки мне походный ранец.
Под рога звук таинственный и резкий,
Вплетался Верный в Переславль-Залесский.