в загребущих ушах целый сонм отголосков
от последних отчаянных северных лет,
чем кислей апельсин, тем он будет целей,
заходящее солнце кровавой полоской
приближает ослепшее небо к земле,
ты похож на охрипшую злую кукушку,
если ты замолчишь, сам, наверное, струсишь,
притворившись незрелой царицей полей,
непригодным початком для божьей печи,
день за днём пригибается долу не воин
в глупой зависти к доле капусты савойской,
ты уже не кукуешь, а только молчишь,
загребущие уши клянут тишину,
напрягаясь услышать рождение звука,
туки-туки, похоже, ты снова застукан
безутешной кукушкой, лишённой минут.