Трагедии древние были,
бич падших, холопов, господ.
Гулял посошок по России,
здесь часто спивался народ.
На праздник, на свадьбу, на тризну,
чтоб радость иль горе унять.
Сменив на хитон злато ризу,
святейшие шли отмечать.
Каноны должны соблюдаться,
чтоб Господу долг свой отдать.
Спешили они причащаться
и паству к сему приучать.
Чего пустословить и злиться,
мольбою святых изводить.
В кругу хоровода кружиться,
давайте за здравие пить.
Причастие дело простое,
но чтоб возлюбил власть холоп.
Вещало писание святое,
а в каждом приходе уж поп.
Что Хлеб — это тело Христово,
вино-несравненная Кровь.
Звучало заветное слово,
примите с вином мою Плоть.
Так пить всенародно учились,
Писания чтили завет.
На праздник святой причастились
и чарку ещё на обед.
Обряды степенно прижились
и вот уже издан декрет.
К «питейной избе» прикрепились,
непьющие с молоду лет.
Брели по Руси пилигримы,
ища, где же истинный Бог.
Повсюду те старцы любимы,
был посох у них и мешок.
Обычай святой соблюдая,
искателям сложных дорог.
По чарке в поход наливая
их ставили на посошок.
Теперь по всему уже Миру,
коль вышел застолья срок.
Бубнят охмелевши кумиру,
на выпей на посошок.
И вспомнив святое застолье,
легко надломив каравай.
Почуяв душою раздолье,
по полной теперь наливай.
В словах незабвенную силу,
не каждый поймёт ну и пусть.
Эх, зря мы забыли Ярилу
и столько не пьющую Русь.