Печаль углубила жар, язвы,
будя горячий чёс в душе.
Судьбе измученно-неясной
вдруг захотелось вбить туше
очередной в дуршлачну кожу,
порушив веру, торс, мечеть.
Неужто мало смятой рожи,
нудящих, пакостных речей,
обид на мрак и одиночье,
и худобу голодных лет,
и кривоножье, слепоочье?
Решила выдать новых бед?
Решила, что поэт честнее,
когда страдает в скопе туч?
Иль она зырит суть яснее,
коль испытаний толще кручь?
Пускай ведёт! Богат путями...
Наверно, счастье, сытость - блажь.
Хрустящ песок. Забор прутами.
К зиме не скоплено поклаж.
На протяженьи лет не ведом
морей ласкающий прибой,
тепло семьи, сыть за обедом...
Немилый мир пустой, кривой.
Судьба меня шлифует тонко,
позёмка - камни, ямь дорог.
Петлёю крепкая тесёмка
всё близит неотвратный рок...