Травами отпаивало лето
от похмелья память о былом,
отступали сплетни и наветы,
и тоска. Скупал поблекший лом
дум бесплодных перекупщик-леший,
рядом с домом пункт обосновав,
а костёр мечты перегоревшей,
той, что в сердце теплилась едва,
потушили солнечные ливни,
вопреки нордическим ветрам.
Отдала печаль всего по гривне
месяцу, с лихвою килограмм.
Так хотелось всю, но он не принял -
в небесах своей полным-полно;
горечь боли, как эфир полыни,
выплеснула из окна с вином...
Что теперь взрастёт в твоей пустыне,
где зимой на инее - зола?
Ты теперь и агнца невинней,
будто и на свете не жила...