Я явственно вижу,
а может быть брежу -
вот белые хлопья кружатся,
знобят.
И жаркие губы твои без разбора
и без объясненья целуют,
разят.
Прохожие медлят
и взгляды их липнут
к фигурам неловким, застывшим,
двоим.
И мир как в тумане, в белесой завесе
подвластен, подспуден рукам лишь
твоим.
Снег тает в ботинках
по-детски и мокро.
И хочется плакать от прорвы потерь.
И хочется выкрикнуть
«Чтож ты так долго?»
Но выдохну тихо как раненный
зверь.