Жил старик один у моря,
Повидал он много горя.
Но старуха померла,
Тут ему лафа пришла.
Мозг ему не сверлят боле,
Не зовет он рыбку в море
Чтоб желанья исполнять,
Да старухе угождать.
Жил себе, смирился с долей.
Сеть закидывал он в море,
Рыбку мелкую ловил,
Да уху себе варил.
Но прошло немного время,
Почесал рукою темя.
И пришла ему мысля
Вновь жениться. О-ля-ля!
Мысль покоя не давала,
Напрочь сон его украла.
Старую то не хотелось,
Молодуха бы пригрелась.
По деревни походил -
Зря дороги бороздил:
От девичьих от ворот
Деду дали поворот.
Ох, расстроился дедуля:
Показали ему дулю.
Он обиды не стерпел,
Утопиться захотел.
Но волна его обратно
Возвращала троекратно.
Дед наш выбился из сил
И до дома потрусил.
С горя водочки напился,
Да глубоким сном забылся.
Снится деду сладкий сон,
Что он молод и силен,
Что на море-океане,
Там, на острове Буяне,
Шамаханская царица
в одиночестве томится.
Утром дед проснулся рано.
А на сердце жгуча рана.
«Если я потороплюсь,
На красавице женюсь!»
В коем веке дед побрился,
С мылом дочиста помылся
И пошел он на поклон
К рыбке золотой. Хитер!
Рыбка появилась быстро
Он мечтой с ней поделился,
Сон свой в красках рассказал
И поклоны бить ей стал.
«Что ж – сказала ему рыбка-
Глупых учат на ошибках.
Утром будет тебе плот.
До Буяна доплывет».
Только солнышко взошло
Плот на берег принесло.
Поклонился дед избе
И поплыл по синеве.
К ночи вдруг случилось диво
Море вспенилось бурливо
И из пенной белизны
Показалися козлы.
«Ты вернись, пока не поздно,
Говорим тебе серьезно.
Щупай дома старых баб.
Для царицы слишком слаб».
«Эти глюки мне от солнца,
Суть не стоит и червонца.
От мечты не отступлюсь,
Лучше Богу помолюсь».
Третью ночь болтает в море
Деда старого, он стонет.
Снится бедному вода,
Да не напиться. Вот беда.
Вдруг вновь море забурлило
Как в стеклянной кружке пиво
И к нему на мокрый плот
С неба прыгнул рыжий кот.
«Дед, давай домой вернемся,
Тихо посидим, напьемся.
Ну не стоит из-за баб
Столько мучиться. Ты слаб!»
«Снова глючит понемножку.
Но откуда взяться кошке?
Да и вовсе я не стар.
Помолюсь, чтоб силы дал».
День на пятый уж под вечер
Сел к нему на плечи кречет.
«Говорю в последний раз:
Не вернешься - клюну в глаз».
Дед руками вмиг прикрылся:
«То ли правда, то ли снится.
Столько дней уж я не ел,
Вот мне глюк и прилетел».
Утром, только солнце встало,
Море остров показало.
Дед на радости такой
Даже стал грести рукой.
Вышел он на теплый берег,
И глазам своим не верит:
Перед ним чудесный сад
Источает аромат.
Средь кустарников цветущих
И фонтанов вверх бегущих,
Красно-огненный шатер,
Шпиль из золота на нем.
Дед, не бритый и голодный,
(Но ведь холостой, свободный.)
До земли поклон отдал
И, осмелившись, сказал:
«Я пришел, к тебе, Царица!
Выйди, красная девица!
Не стесняйся, покажись.
Я тебе жених, кажись».
Из шатра в движеньях плавных
Вышла девица - нет равных!
Месяц под косой блестит,
И во лбу звезда горит.
А глаза - две спелых вишни,
Кожа молодостью дышит.
Черны косы, гибкий стан
Губы красные – тюльпан.
Вместо платья шарф на бедрах,
Груди полные, как ведра,
Ножки стройные в чулках
И браслеты на руках.
Дед слюной аж захлебнулся,
В пояс девице согнулся:
«Будь царица мне женой
Я ж – царем». « Да ты шальной!
Видно с мозгом распрощался,
Если здесь ты оказался.
Ты не бритый и худой,
Старый дед, иди домой».
«Шамаханская Царица!
Я в тебя по гроб влюбился!
Без тебя не проживу,
Если хочешь, здесь умру».
«Хорошо, коль ты так просишь
Имя мое в сердце носишь.
Дам тебе я шанс. Один.
Может, хватит твоих сил.
На ночь в сад тебя отправлю,
Сторожить его заставлю.
Кто-то ночью ест плоды.
Как увидишь, подстрели.
«О! Да разве это сложно?»
- Дед подумал- «Это можно!»
Лук и стрелы взял с собой
И пошел в дозор ночной.
Ходит дед по саду стражем
Не присядет, не приляжет.
Все спокойно, лишь одна
В небе движется луна.
Вдруг, почти уж на рассвете
Птица, вся в лиловом цвете
Прилетела в дивный сад
И давай плоды клевать.
Дед в истерики забился,
На воровку разозлился.
И послал аж две стрелы.
Только мимо все прошли!
Птица та крылом взмахнула
И из сада упорхнула.
Утром на колени пал.
Все царевне рассказал.
«Что ж на первый раз прощаю,
Во второй раз испытаю.
Есть на острове ручей.
Ведра полные налей».
«Это точно мне по силам
Принесу, раз попросила!
И царица, Боже мой,
Сразу станет мне женой».
Дед нашел ручей игривый,
Ведра взял нетерпеливо.
Только подошел к ручью,
Тот исчез совсем. Адью!
Отошел - вновь появился,
Серебром аж заструился.
Кинулся к нему дедок -
Снова тот же был итог.
Утром с ведрами пустыми
Воротился. Слезы были
На морщинистом лице.
Что ж тут думать о венце?
«Что? Опять ты дед не сдюжил?
Старый ты и плохо служишь.
Я в котле тебя сварю.
Право слово говорю».
Дед аж онемел от страха,
«Как сварить? Да лучше плаха!
Старый дурень вот попал!
Дома жил бы – не пропал!»
К вечеру котел нагрела,
Деда до гола раздела,
В воду бросила его.
Сразу он пошел на дно.
Тут подумала Царица
Что же мне одной томиться?
Хоть и старый, все ж мужик!
С острова не убежит.
Сеть закинула в котлище,
Выловила деда с днища,
В бочку с ключевой водой
Окунула с головой
И сама не ожидала,
Счастье деву поджидало!
Вышел из воды не дед,
А красавец, слов аж нет!
Стал высок, и сила в мышцах,
Светлый волос лишь волнится,
А красивые глаза:
Два влюбленных василька.
Подошла к нему девица,
Шамаханская царица
Парня за руку взяла
И в шатер свой повела.
Жили много дней счастливых,
Бог им дал детей красивых.
…Если б дед на плот не сел,
То царицу б не имел.