Когда пророк скрижалями Завета
перед народом тёмным потрясал,
парнишка с безмятежностью поэта
по струнам незатейливо бряцал.
Принёс пророк устои и законы,
грозя: мол, Господу не прекословь!
А на горах алели анемоны,
и пел поэт свободу и любовь.