Ты звала меня старым хрычом
Может, это отчасти и верно.
Я к тебе пробирался тайком,
И замаливал грех суеверно.
Сколько разных имен мне дала,
Улыбаясь при этом лукаво.
Сколько в этих словечках тепла
В них смешались и мед, и отрава.
Для тебя я - олень, потерявший рога,
И туземец, что по лесу рыщет.
А порой, ты не в шутку бываешь строга,
Прячешь нож для меня в голенище.
Кто я есть для тебя?
Может, близкий, родной человек?
Или ночью являюсь во сне?
Может, странник, нашедший ночлег?