Где тот предел, в котором нет сомнений,
Барьеры – правила на выезд и на въезд,
Закрыта дверь, ведущая в подъезд
И в окнах плавают полУночные тени.
От одиночества в себе не отрекусь,
Фигуры на доске переставляя,
В обрывках памяти от декабря до мая
Молюсь и помню, помню и молюсь.
Не за себя, за тех кого люблю,
Кого любил – за них наверно, тоже,
Январь холодным инеем поможет
Мне отрезветь. Тогда не заскулЮ,
По дням прожитым и ушедшим в пустоту
За горизонт Вселенского начала,
Стучало сердце и душа кричала,
Показывая миру наготу
Беззвучных слез и трепетных мгновений,
Разбуженных дыханием Луны..
Колышутся полУночные тени
И снятся заштрихованные сны.