- Просит синедрион
Освободить Варавву.
Просим у вас по праву,
Ведь безобиден он!
Сделай сей добрый жест,
Ради Ершалаима.
Святы законы Рима.
Всех остальных - на крест!
Прячет Каифа взгляд,
Выю свою склоняя,
Масляно источая
Лести змеиный яд.
Боли удар в висок,
С привкусом крови медным.
Мир стал безмолвно-бледным,
Только шуршит песок.
В гибельной тишине
Пальцы ломают кресло.
Бренное всё исчезло
В яростном, злом огне.
Плащ улетает прочь.
Сорванная застёжка,
Как на ручье рыбёшка
Косо летит, точь-в-точь.
Замер он над толпой,
Будто, гремя щитами,
Коваными рядами,
Вырос центурий строй.
- Милости вам? - спросил.
И улыбнулся криво.
Сплюнув затем брезгливо,
Медленно процедил:
- Я оглашаю всем!
Повелевает цезарь -
Сбить с Га-Ноцри железо!
И отпустить. Совсем!
Всех остальных - распять!
Там, на холме поставить
И пару дней заставить,
Хоть через раз, дышать!
Сел. Прикрывая рот,
Молвил Пилат со вздохом:
- Будет, священник, плохо,
Коль ЕшуА умрёт.
Помни простую суть:
Всадника твёрдо слово.
Жизни лишу любого!
Так что, не обессудь...