Прижимались к траве и касались густых высот.
Жарко верили: ищущий да обрящет!
Нам осталось светиться не более трех часов –
Мы последние фениксы Черной Чащи.
Попадали в силки, получали в сердца свинец.
Рухнув с неба, взлетали и снова пели!
Наша Чаща горела, но мы оставались в ней,
Глубоко зарываясь в седой ароматный пепел.
Засыпали под ним, но мороз потревожил сны.
Встрепенулись! Но поздно – в блестящей глуши, где реки
Стали тверже небес и белее лица луны,
Поползли кружева от корней по стволам деревьев.
Лишь лохматые звезды коснулись горящих тел –
Мы посыпались с веток, в холодный покой не веря.
Не пытались ни заново вспыхнуть, ни полететь –
К белоснежной земле примерзли златые перья.
Вместо песни над лесом несется предсмертный гул –
Наш огонь растворяется в настоящем.
Мы останемся черными пятнами на снегу!
Мы! Остывшие фениксы Белой Чащи!