Варежка на резине потерялась!
Ещё раз, всхлипнув носом, я подумал – вот теперь мне точно капец, хоть ложись и помирай. Длинные заточенные сосульки, свисающие с края крыши, на самом деле были зубами дракона – вот-вот вцепятся в воротник. И хорошо, и пусть, всё равно осталась только одна варежка!
Как быть дальше я не знал – перрон был пуст, то ли взрослые уехали на работу, то ли станция была заброшенная и поезда вообще не ходили. Поймав языком, холодный укол снежинки нестерпимо захотелось обжигающего парного молока с чёбором. Милку было жалко, её убило шаровой молнией на выгоне, а вкус молока и её добрую сплющенную морду я помнил всегда, особенно, когда долгими зимними вечерами лежал на печке и смотрел на мерцание лампадки в красном углу (это всё враки - угол был обычным, просто заставленный сушёными вербами и темными лицами со святых картин).
Я мечтал, что когда-нибудь стану смелым – вырою круглую ямку под шпалами, заберусь туда, как детёныш барсука, свернусь в комочек и буду ждать, когда надо мной с адским грохотом пронесётся чёрная громада скрежечащего металла – самый могущественный на свете дракон. Я зажмурюсь и заткну уши пальцами, но потом буду подглядывать, сквозь тоненькую щёлочку между ресницами, осмелею, открою один глаз, затем второй и буду смотреть, не отрываясь на свой страх.
Я буду в безопасности, мой страх истоньчится, а там, где умирает страх, умирает смерть, разве вы не знали?