Придется смириться с мыслью, что
я умнее всех. Лёвушка, 14 лет, дневник.
Граф Толстой любил пашню и слово,
Не любя рифмосложество только:
– Это ж как сапогом керзовым
Выкаблучивать на поле польку,
Как в Ла Скала дискантом тонким
Развлекать итальянцев Муркой.
Это – красить траву зеленкой
И за плугом вихлять мазуркой.
Про зеленку, керзу и урку,
В свете классика, нежно-сурово, -
Это я. А про плуг и мазурку –
Лично классик, бывало. Лёва.
Но как младший по цеху, наивен я,
Как трибун-горлапан
глуповат.
Для кого моя
муза керзовая,
Если всем и на все наплевать?.
Разве.. тем, кто, давясь зевотой,
Задремали, в строку сопя,
Со своею кормящей заботой –
Глубочей утопить, топя.
Ищу слово зачем, чего ради я,
Что ж такое оно, в чём и смысла нет,
если трудно, как добыча радия,
А добыча – мазуркин след
Среди зверинца, где калеки,
Где правит первобытна шерсть,
В родной палате номер шесть,
Где пациенты все. И лекарь.
Ведь летами уже ближе к сотне я,
А стихом не стихаю все более.
Я на добрую ссотню моложее
И на две современнее Левы я.
Зря собою весь мир меряя,
Верю в праздник на нашей улице!
Слову радуюсь, тихо веруя –
Не один я такая умница.
Вся история человечества -
Ожидание вечного праздника.
Не умеет иначе овечество -
Без бича, мясника и проказника.