меняю почерк проясняю мысли
учу за них любить и умирать
беру налично борзыми щенками
свободно конвертирую рабов
мы не рабы рабы уже не мы
свят хлебный мякиш претворённый в камень
оковы попаляющий огонь
как триумфатор входит в царство плоти
органный изм завис на тонкой ноте
с пересечённой бровью и щекой
с предельно распростёртыми руками
посередине удинской зимы
мы не гробы гробы пока немы
нам камень-хлеб светилище смеркает