No one here gets out alive
Посередине между небом и землёй
Плыл шар, обвитый огненной змеёй.
Плыл мимо шорохов и стонов
Из терракотовых каньонов,
Где твердь нещадно горяча.
Плыл, равнодушно волоча
Сквозь эха мрачные издёвки
Предсмертный свист пробитых лёгких
И хруст раздробленных костей…
В глубинах шара – пыль, хайвей,
Помятый бампер. У дороги
Полувараны, полубоги
Переселяют душу из
Зрачков погибшего индейца
В глаза мальчишки, что надеется
Забыть, как сон, и хруст, и свист,
И шёпот ласковый вараний,
Сулящий блеск чешуек-граней
Короны короля и впредь
Мечту и страх её надеть.
Под внешней оболочкой шара –
То, что влекло и ублажало
Позднее: опьянённый страх,
Власть над толпой, прицел софитов,
Гипноз органных вязких ритмов.
Шаман в расширенных зрачках
Того, кто потерял надежду,
Зовёт, зовёт туда, где между
Землёй и небом, вдалеке
От стонов в огненной реке,
Змея на миг признает равным
Мальчишку, Короля Варанов,
И безучастно поплывёт
На шаре огненном вперёд.
И словно мантия потянется за ней
Угрюмый шёпот бывших королей.