Опять казнят кого-то напоказ.
На площади торговой потеснили
Ряды прилавков, бочки и бутыли.
Уже готов внушительный каркас
Из досок, перекладин и столбов
Для человека в арестантской робе,
Чей облик привлекает и коробит.
Блаженный дурачок и пустослов
Сквозь черные щербины хохоча,
В изгоя на помосте тычет пальцем.
Чего ж ему не потешаться-пялиться
Во вретище с господнего плеча.
Час настаёт... Волнуется толпа,
Встаёт на цыпочки, выпячивает челюсть,
От локтя к локтю гонит жажду зрелищ
В ритмичных волнах звука и тепла.
Но что это? В безумии страстей,
Щекочущих крестец притоком крови,
Не я ли там, в толпе, кричу «Убей!»
И радуюсь тому, что голос вровень
С другими голосами и звучит
Не громко и не тихо. На излёте
Чужая жизнь на грозном эшафоте.
Награду предвкушают палачи.
А завтра будет день, и я вернусь
На эту площадь, в будничную давку,
И снова затеряюсь – меж прилавков,
На хохот дурачка не обернусь.