Перепутались месяцы, луны и чёрный цвет.
Ночь пришла в белоснежном, как смерть, ледяном исподнем.
Затерялась под стопками книг благодать господня,
И надежд на спасение в этом столетьи нет.
Здесь, в твоих городах, бродят жертвы вселенских мук,
Приставая к прохожим, стреляя табак и мелочь.
Мы, мол, отдали дьяволу всё, что у нас имелось.
Так теперь пусть господь похмелит нас из ваших рук.
А в моих деревнях первобытно-общинный мир:
Носят вёдрами воду и мажутся в бане мёдом.
Верят в бога, в колхоз, любят лозунг "земля - народу".
Та земля, где теперь, покосившись, стоит сортир.
На небесном шифоне осела созвездий пыль.
И пора бы о вечном, а хочется про погоду.
Может, лучше использовать лозунг: "любовь - народу!"?
Ведь его ж проповедуют тысячи лет попы.
Солнце, встав, нанесло этой ночи удар поддых.
Утро встретило нас, обернувшись в туман, как в саван.
У твоих городов, извини, но шальная слава.
У моих деревень - бессловесие труб печных.