Теперь в стихах всё больше чепухи
циничной, декадентской, но «веселой»,
и неизбывной нету в них тоски
по опустевшим деревнях и сёлах.
Где заросли тропинки и сады,
на яблонях вороны свили гнезда,
и мутным стало зеркало воды
в колодце у подломанной берёзки.
Где захватил все грядки борщевик,
а дом без окон наклонившись тает,
и развалился почерневший дровяник,
и только ветер по селу гуляет.
Урбанизация, ети их мать,
агломерация – земли в Рассеи мало.
Ей без деревни только умирать.
Ей предоставили на это право.