Скрипнула дверь, тёмный подъезд.
Видел, как лампа ест
дрожащие тени ступеней вниз.
Я гнался за ними, но вышел из дома.
Что-то не так. Сюрреализм
хрущёвок темнел в ночи.
Незнакомые стены сказали: молчи.
Странно, ведь я живу здесь уже долго.
Старый трамвай - новый жилец
города. Лязг колец
о ржавые рельсы. Это звучит,
пустынным шоссе воистину жутко.
Передо мной лязгнул артрит -
двери открыты. Но
я рассмеялся и вышел в окно,
прямо в трамвай. Где же кондуктор?
Город мелькал битым стеклом,
тень фонаря - крестом.
Слишком похожим, чтоб не узнать,
слишком печальным, чтобы стать атеистом.
Дёрнул стоп-кран за рукоять,
вышел и лёг в слезах,
повязка намокла на зрячих глазах.
...
И вдруг я проснулся планктонным юристом.