А жизнь – наша жизнь! – идет
своим блокадным путем:
начинаем голодать, хлеба мало,
на декаду
масла выдают сто грамм,
сахар иждивенцам - по пятьдесят.
Налеты. Во время воздушных тревог
делается уже все равно:
в убежище сходит все меньше народу.
Усталость и голод
пересиливают страх и опасности.
Третьего дня горели декорации
Александринки.
Где линия фронта? близко?
Никто не знает.
в Павловске?
а может быть, ближе?
...только бы выжить!